Тень за кадром

— Это облегчает мою задачу, — заключил я. — Значит, буду вести слежку только по утрам и вечерам. А с утра до вечера — лишь в воскресенье.

* * *

Мне чертовски повезло: на следующий же день после разговора с Мишей я узнал кое-какой адрес, по которому внезапно наведался Воронов сразу после окончания смены.

Я сразу решил, что Воронов бывает там часто, и предчувствия меня не обманули.

Когда Воронову отпер кто-то, кого я не видел и не слышал (не мог же я подняться за ним на площадку и спокойно наблюдать), я не стал его дожидаться, а всего лишь проследовал к двери и переписал к себе в блокнот всех проживающих там жильцов.

После этого я отправился на очередное свидание с Мишей.

— Знаешь кого-нибудь из них? — показал я ему список.

Он сразу ткнул пальцем в «Маргариту Тригорину»:

— Эту знаю.

— Кто такая? — заранее обрадовался я.

— Актрисулька, — махнул рукой Миша. — То есть так — одно название. Бездарность жуткая…

— А как с ней может быть связан наш друг Воронов? — спросил я напрямик.

— Известно как, — пожал плечами Миша. — Она — актриса, он — режиссер.

— Она у него снималась?

— Да кто ж такую бездарь снимать будет? — усмехнулся Миша.

— Но тогда какие их могут связывать отношения? — изобразил я наивность.

— Что, не догадываешься? — самодовольно воскликнул Миша. — Эх ты, а еще сыщик… Да спит он с ней — вот и вся недолга…

— Ты-то откуда знаешь? — якобы не поверил я.

— Все знают, — махнул рукой Миша. — В этой среде ничего скрыть нельзя.

— В какой — «в этой»?

— В киношной, само собой.

— Ладно, допустим… Ну а что она — красивая, эта Тригорина?

Миша склонил голову набок и прищурился:

— Ничего так… На любителя… Поговаривают, что за счет этого она и живет.

— За счет чего именно? — терпеливо уточнил я.

— За счет переднего места, — усмехнулся Миша.

— Хочешь сказать: Воронов ее содержит?

— Если бы один Воронов… — Миша презрительно осклабился.

— Ага, значит, у нее много любовников?

— Как и у любой актрисульки.

— Миша, а ты не преувеличиваешь? — усомнился я. — Ведь тогда получается, что все актрисы могут жить за счет одного, как ты выражаешься, переднего места. Зачем же им еще в кино сниматься, в театре играть?..

— Амбиции, — тоном знатока поведал Миша. — Самолюбие… Поначалу-то никто из них об этом не думает. Каждая считает, что будет блистать, сверкать и принимать безвозмездные букеты от поклонников… Ну а потом каждая вдруг обнаруживает, что получить рольку можно одним лишь способом — через постель режиссера…

— Ну знаешь, — поежился я. — Тебя послушать, так… Ведь есть, например, женщины-режиссеры!

— Они все лесбиянки, — убежденно ответил Миша. — Так что с ними все так же устроено…

— Какую жуткую картину ты, Миша, рисуешь, — покачал я головой.

— А ты мне разве не жуткие рисуешь? — парировал он. — У тебя выходит, что отцы насилуют своих дочерей и вообще черт знает что творится… Да на фоне этого шашни режиссеришек и актрисулек — цветочки просто… Скажешь, нет?

— Скажу — да, — вынужденно согласился я. — А конкретно про Тригорину что-нибудь еще знаешь?

— Вроде как нет, — хмыкнул Миша, подумав. — Она же на студии не появляется. Из постели, как видно, не вылазит. Не удивлюсь, если у нее в этом плане даже все по часам расписано…

* * *

К Маргарите я решил зайти днем. Так, видимо, выше вероятность застать ее одну. Да и Воронов до вечера на съемках…

В третьем часу дня дверь мне открыла женщина — и недоуменно на меня уставилась.

«Действительно, ничего, — оценивал я ее тем временем. — Даже очень ничего. Все-таки у этого Воронова вкус есть — и жену себе отыскал что надо, и любовницу»…

— Вы ко мне? — сухо спросила тем временем Маргарита.

— Да, — кивнул я.

— И по какому вопросу? — хмыкнула она.

— Видите ли, Маргарита… э-э, извините, не знаю вашего отчества…

— Можно и без отчеств, — вставила она.

— Прекрасно, — оценил я. — Так вот, Маргарита, я… поклонник вашего таланта.

— Что вы говорите! — вскинула она брови. — И кто вам дал мой адрес?

— Я вас случайно нашел, — искренне сказал я. — То есть увидел на улице. И так узнал, где вы живете.

— Вы что, следили за мной? — Маргарита, казалось, не верила ни одному моему слову.

— Нет-нет, — замотал я головой. — Это вышло случайно. Я просто хотел познакомиться.

— И почему же не подошли на улице?

— Не посмел.

Маргарита недоверчиво фыркнула:

— А домой ко мне прийти осмелились?

— Ну да. Набрался храбрости — и вот.

— Еще и выпили, наверно, — ткнула она пальцем в небо.

Я чуть было не ответил, что не пью на работе, но ограничился первой половиной фразы:

— Я не пью.

— Похвально, — ответила Маргарита.

Тут на площадке, откуда ни возьмись, оказалась какая-то старуха, которая прошествовала в квартиру между мной и Маргаритой, при этом неодобрительно покосившись и на нее, и на меня.

Маргарита нахмурилась.

— Знаете что, — понизила она голос, — пройдемте лучше в мою комнату.

На подобное приглашение я даже не рассчитывал. То ли она действительно тащит к себе в постель всех подряд, то ли я ей чем-то понравился… А почему бы, собственно, и нет?

Впрочем, что значит «в постель»? Пока ведь только в комнату…