Теней не видно в темноте

Хотя стоило бы посмотреть совсем не туда.

Готта и впрямь мог считаться довольно педантичным, но кое-чего в его арсенале все же не хватало. И этим «чем-то» был опыт.

Так уж вышло, что в свои семьдесят стандартных лет он едва переполз подростковый рубеж и теперь всеми правдами и неправдами (что в среде хэфу считалось вполне приемлемым) старался заработать себе репутацию. Хватался за любой заказ, какой только попадался, не задумываясь ни о том, сколько за него платят, ни даже о том, чем это в итоге ему самому может аукнуться. Готта готов был на все. А в итоге…

А в итоге едва не прохлопал, как предмет наблюдения, который ему надлежало не выпускать из виду, покинул свой дом и, поймав одно из пролетавших мимо аэротакси, быстренько унесся в неизвестном направлении.

Прищелкнув тоненькими жвалами, Готта проворчал:

— Вот ведь…

И все же, несмотря на неопытность, круглым дураком его никак нельзя было назвать. Во всяком случае, ему так самому думать хотелось.

Поэтому, пока черно-желтый флаер стремительно набирал высоту, планируя пристроиться в одну из многочисленных воздушных магистралей, Готта сорвал с плеча пневматическую винтовку и, тщательно прицелившись, выстрелил крошечным следящим устройством прямо под фюзеляж. Мысленно поздравив себя с успехом, он закинул винтовку обратно на плечо и резво запрыгнул в припаркованный у края уступа мотофлаер. Завести машинку — полсекунды, а дальше самое интересное. Готта редко признавался в этом себе, но в охоте его привлекали не убийства и даже не приятный уху стрекот пластиковых кредитных чипов, а именно слежка. Особенно та ее часть, когда жертва еще сама не подозревает, о том, что за ней наблюдают.

Готта ухмыльнулся и запустил встроенную в бортовой компьютер флаера программу-следопыт, еще через мгновение высветив на небольшом дисплее путь ускользнувшего из-под носа такси. Чувство возбуждения прокатилось по телу приятной волной. Вдавив акселератор до упора, он резко стартанул с места и, стараясь держаться редких затененных уголков между сверкающих небоскребов острова Мас Пирей, сел жертве на хвост.

Сведений о том, кого преследует, у Готты было не так уж и много. Он знал, что Хаззи была женщиной, принадлежала к расе рептилоидов-мектов и что ее страсть к пыльце райса в определенных кругах стала едва ли не легендарной. Возрастом дамочка на пару десятков лет отставала от самого Готты, однако в ее случае это считалось скорей недостатком, нежели достоинством. Не все биологические виды в Галактике старели так же медленно, как это делали хэфу. И уж тем более, не все из них могли похвастаться столь же удачным строением тела. К примеру, несчастная (а тут иначе не скажешь) Хаззи к своим пятидесяти годам раздобрела настолько, что с определенного ракурса могла бы вполне сойти за Великую Матерь Улья на сносях.

Непрошенное воспоминание о той, что подарила жизнь ему и еще нескольким сотням его братьев и сестер, заставило Готту поморщиться. В отличие от остальных представителей своего вида, он страшно гордился тем, что все-таки сумел вырваться из-под тотального контроля Матери и наполнить свою жизнь иным смыслом, нежели беспрекословное служение во благо Улья. Многие его собраться, кому так же посчастливилось очутиться на свободе, такого счастья не оценили. Они страшно тосковали по дому, жутко страдая без указаний Матери, чувствовали свою непричастность к общему делу и в конце концов погибали.

Но Готта не такой.

Пускай очутиться вне родного мира ему пришлось и не по собственной воле, он бы никогда об этом не жалел. Даже искренне поблагодарил своего «освободителя». После того, как пристрелил и присвоил все его вещички, разумеется.

Но возвращаясь к Хаззи… Из файла ее досье, полученного по почте от нанимателя, охотник знал, чем мекта зарабатывала на жизнь. В кругу риоммских вельмож и тех, кого таковыми называть нельзя было даже с натяжкой, она слыла весьма недурным информационным брокером. Занималась торговлей секретами (в основном на руку Риомму), но с некоторых пор перешла дорожку кому-то очень и очень могущественному. Как именно — в файле не упоминалось, но Готта мог предположить, что, скорей всего, снюхалась с тем, кого ему и надлежало вычислить.

Готта сверился с данными маячка. Такси информаторши только-только успело миновать Шпили Императрицы Винтари и теперь нацелилось в сторону Дипломатического Округа, где, по сведениям нанимателя, должна была состояться некая сделка. Вернее, не должна была состояться. И именно об этом охотнику следовало позаботиться.

Готта, несмотря на дотошность, как настоящий профессионал (пускай и не самый опытный) признавал правила игры, и если наниматель желал оставаться в тени, не имел привычки ему в этом мешать. Заказ на работу он получал через шифрованные сообщения в инфосети, а уж после принимал решение, стоит ли углубляться в детали или нет. Еще он прекрасно понимал, что пока не вправе называть себя серьезным игроком и потому особо не ерепенился. Брался за любую работу, какую предлагали. Даже за самую грязную.

Но в этот раз все оказалось гораздо интересней.