Тенеловы. Сердце ночи

До меня не сразу дошел смысл сказанного. Наконец, сообразив, что мне представился шанс поговорить с королевой, я с трудом удержалась, чтобы не запрыгать на месте.

– Когда идем? – я пританцовывала от нетерпения.

– Немедленно. Ее королевское величество не любит ждать.

Одно дело мечтать о встрече с королевой, совсем другое – отправиться к ней прямо сейчас. Из головы вылетели все заготовленные речи о том, как тяжело мне пребывать в неведении, как гнетет меня теневой мир в целом и Черная крепость в частности. Несколько недель я подбирала слова, складывала их, как пазл, в умные и эмоциональные предложения, а как только представилась возможность все это высказать – забыла. Эх, надо было записывать.

Бородач жестом пригласил меня следовать за ним. В коридоре к нам присоединился Марк, обществу которого я обрадовалась, чего нельзя было сказать об обществе Ксюши и Коли. Фантом и тот был здесь – тащился в хвосте процессии.

– Я подумал, поддержка не будет лишней, – прошептал Марк.

– Спасибо, – я пожала его ладонь в знак благодарности.

Он был прав. Его присутствие придало мне сил, и я дерзнула поинтересоваться у бородача, кто он собственного такой.

– Я – первый секретарь ее королевского величества, – заявил он, вздернув подбородок.

– Никто уже не помнит его настоящего имени. Все в крепости зовут его Пес, даже королева, – сказал Марк. – Сокращенно от «первый секретарь», но еще и потому, что характером он напоминает цепного пса. Пес – доверенное лицо матери. Все, что знает она, знает и он.

– А, по-моему, он больше похож на хорька, – произнесла Ксюша.

Я присмотрелась к нашему провожатому. Если королева напоминала солнце, то он – Меркурий – ближайшую к солнцу планету – так как вечно крутился возле ее величества. Что за тайны он хранит? Готова поспорить, он в курсе, кто я такая. Но скажет ли? Пожалуй, нет. Такой и под пытками не расколется.

Пес привел нас в обеденный зал, где королева восседала во главе стола длинного как взлетная полоса самолета. Я испугалась, что нас посадят на другой его конец, и мы сможем рассмотреть королеву разве что в бинокль, а для разговора понадобится рупор. Но нет, Пес усадил нас вблизи от королевы: мы с Марком сели по правую ее руку, Ксюша с Колей – по левую. Фантома за стол не пригласили. Сам Пес, как и положено верной собаке, застыл за креслом ее величества.

Королева была ослепительна. Волосы серебристой волной спадали на плечи, пепельное платье подчеркивало бледность кожи, от чего она вся казалось неземной, сотканной из дыма и облаков. Долго смотреть на королеву было невозможно, она словно светилась изнутри, и этот свет резал глаза. Отвернувшись, я уперлась взглядом в сидящую напротив Ксюшу. Это было еще хуже. Вид сестры-предательницы разжигал во мне огонь ярости.

В абсолютной тишине мы ждали, пока слуги подадут завтрак. Яичница с беконом пахла аппетитно. Я со вчерашнего обеда ничего не ела, но от волнения кусок в горло не лез.

Слуги удалились, и королева заговорила:

– Мне сообщили о твоей попытке сбежать, – обратилась она ко мне, и я пожалела, что не умею провалиться сквозь землю. – Эта новость огорчила меня. Я всем сердцем надеялась, что ты полюбишь теневой мир. Я сделала все, чтобы твоя жизнь в крепости была приятной.

– Этого недостаточно, – прошептала я.

– Что, прости? – переспросила королева. – Я не расслышала.

Пес побледнел и схватился за спинку королевского кресла, весьма правдоподобно изображая предобморочное состояние. Марк и тот выглядел встревоженным. Видимо, до меня никто не решался перечить повелительнице теневой стороны.

Но косые взгляды и судорожные вздохи не могли меня пронять. Я пошла в разнос и в полный голос заявила:

– В крепости все мои желания исполняются, не отрицаю. Но это не делает ее моим домом. Я скучаю по родным, скучаю по университету, по дому, по собаке, в конце концов. Может, некоторым нет до всего этого дела, – я глянула на Ксюху, – но я не бесчувственная кукла. В крепости я несчастна.

Я ожидала, что королева вспылит. Скажет что-нибудь наподобие: «Неблагодарная, я столько всего для тебя делаю, и вот чем ты мне отплатила», но она лишь вздохнула и прикрыла глаза. Сразу стало заметно и что она немолода, и как она устала. Проблем у нее хоть отбавляй, а она тратит время на разборки с капризным подростком вместо действительно важных дел. Мне стало стыдно за свое поведение. Объясни она мне, что происходит, я бы поняла ее. Я сказала ей об этом.

Королева задумалась. Пока мы общались, никто не притронулся к еде. Все ждали окончания беседы.

– Ты должна знать, – произнесла королева, – я не говорю тебе всей правды не потому, что скрываю что-то от тебя. Я всего-навсего не хочу тебя ранить. Правда причинит тебе боль. Она изменит твое представление о мире и себе самой раз и навсегда. Я бы предпочла этого избежать.

– Жить во лжи хуже, чем услышать горькую правду, – возразила я.

Заскрипело кресло, королева встала. Марк тут же вскочил на ноги, и мы вместе с ним. Я плохо знакома с дворцовым этикетом, но, кажется, не принято сидеть, если королева стоит.