Тени

В этот момент наверняка лучшим решением было бы пресечь зарождение этого маленького уродливого монстрика – паразита под названием обида, но нет, я решил показать себя крутым парнем и вышел из комнаты. Я хотел просто уйти, побыть в одиночестве, подумать над всем. Правильно ли я сделал, что решил сюда переехать, бросив квартирку в центре? Правильно ли я сделал, что решил тогда жениться? Правильно ли вообще все, что я делаю? Допустив эти мысли снова в свою голову, я дал добровольное согласие на самоистязание этими мерзкими червями сомнения буровить мой мозг, мое сердце, меня всего. С каждым шагом я принимал решения, одно нелепее другого, о том, что надо уйти от Джесс, о том, что надо сменить работу, о том, что надо вообще изменить всю жизнь. Я шел весь объятый роем мыслей, которые все не давали мне раскрыть глаза по-настоящему. И только сильный толчок в колено привел меня в чувства, одновременно погрузив меня словно в ледяную ванную паники. Все мое тело свело, руки и ноги стали не моими, они были словно ватными, размякшими, а глаза судорожно таращились вперед. Я был в лесу. Не знаю где, не знаю, как долго я шел по нему, но солнце уже лениво набрасывало на себя одеяло из горизонта, уступая свой пост ночному стражу неба – Луне. Вуф яростно метался около меня, все больше запутывая поводок, лая и толкая меня в ноги, чтобы я поворачивал назад. Видимо, из нас двоих он единственный удостоился звания разумного существа в этом лесу. Мы повернули назад, и тут мой мозг пронзила молния, раскаленная, острая. Это было осознание того, что лес не был таким уж прекрасным местом, что он был еще и… мрачным? Он сам напоминал огромную тень, которая жадно подстерегает неожидающего путника за углом для того, чтобы вселить такой первобытный страх в него, что любой даже самый смелый человек мгновенно бы посидел и отказался бы говорить когда-либо еще. Сейчас огромные зеленные колонны, подпирающие небосвод не казались такими радушными и красочными. Теперь это были древние ожившие чудовища из бабушкиных сказок, которые она рассказывала мне сидя у камина в детстве. Это были старые, закаменелые тролли, чьи многочисленные лапы пытаются ухватить непослушных детей далеко зашедших от дома. Крючковатые сучья деревьев напоминали когти монстров из моих снов, самых жутких, кровожадных, жаждущих моей плоти и крови. Пустые дупла выглядели как глазницы мертвецов, пристально свербевших меня своей чернотой. С последним лучом солнца лес наполнился звуками. Вдалеке скрипнул сучок, где-то вспорхнула птица, деревья, обнимая друг друга своими уродливо ужасными ветвями, все больше и больше обступали меня. Их корни, словно живые, змеями пытались обвить мои ноги, пленить здесь навечно в этой лощине. Мой пес начинал сходить с ума, жалобно скуля и пытаясь вырваться из поводка и умчаться в направлении хижины. Тени начали обретать все более плотные черты, становясь чем-то осязаемым, их чернота стала темнее ночи, а их силуэты становились все более отчётливыми. Настоящий ужас сковал меня, запрещая мне не то, что кричать или двигаться, а даже дышать. Я задыхался, чувствуя, как тени подступают ко мне, как деревья свили из своих хищно острых сучьев клетку для меня. Я чувствовал, как тьма начинает заползать в мою душу, медленно, зловеще и жадно пожирая мое сердце… как вдруг Вуф рванул, что есть мочи поводок и меня вместе с ним. Мои обмякшие от ужаса ноги легко поддались ему, и мой герой буквально вырвал меня из этого заточения. Я бежал за ним, что есть мочи, стиснув поводок в руке, чтобы не потерять свой единственный шанс на спасение из этого леса. Я бежал и чувствовал, как ветки хлещут меня по лицу, по рукам и плечам, как корни отчаянно пытаются меня схватить, а тени нагоняют, хрипло дыша мне в спину. Волосы на загривке встали дыбом, сердце бешено вырывалось из груди, живот от страха сильно свело, а слезы огромными каплями падали из моих широко раскрытых глаз. Я старался не моргать, потому что я боялся, что если я закрою глаза, а затем открою их, то увижу, что снова очутился в такой западне, увижу ту густую непроницаемую тьму, часть которой навсегда поселилась во мне. Вуф буквально вырвал меня из кривых лап леса, и я упал на лужайку перед своим домом, выпустив поводок из рук. Пес мгновенно ворвался в дом, а я на карачках полз, падая и раздирая руки о камни и упавшие ветви. Я оказался на крыльце и видел, что даже сам дом становится темнее, что луны больше не видно на небе, а туман окутал все вокруг дома. Он был настолько плотным, что видно было лишь тени, выступающие из него, жадно смотрящие на меня. Дверь легко поддалась мне, и я ввалился в залитую тусклым светом прихожую. Я, стоя на коленях, пытался закрыть дверь. Одеревеневшие пальцы не слушались меня, я не мог нащупать щеколду, а губы скривились в гримасе настоящего ужаса, пытаясь вымолвить хоть какую-то молитву. Но ничего ни шло на ум, и тут я вспомнил ванную с заколоченным окном и яркой лампой. Я вспрыгнул на ноги, и рванул туда. Я не заметил даже Джесс, выглянувшую из своей комнаты, я промчался мимо нее по коридору и свернул в ванную. Я заперся там, и поклялся себе, что никого туда не пущу и не выйду до рассвета. Я сидел в углу, свернувшись калачиком, как избитая собака. Я скулил и ревел, как никогда в жизни, залитый спасительным светом. Свет струился, как дождь с небес, обволакивая не только предметы и меня, но и мое сердце. Я слышал, как Джесс тарабанит в дверь, что-то крича неразборчиво, я видел, как маленькие завитки тьмы начинают проскальзывать под дверь в ванную. Но мой спасительный свет, словно огонь, обжигал их. И тут я услышал истошный нечеловеческий крик, переходящий в стон. Это была Джесс. Моя Джесс. Я был парализован от этого крика, я пытался зажать уши, чтобы не слышать, я просто сидел свернутый в углу и плакал. Я ничего не мог сделать.