Тени Богов. Искупление

— Зато не состарилась, — с облегчением выдохнула Амма. — Забыл, что я никогда не шучу? Давай вспоминать вместе. Заодно и проверим, как ты перенес битву в Хмельной пади. Выпрямись. И не стони, ничего важного я тебе не проткнула. Руки сунь под спину. И не дергайся. А то вдавлю еще глубже.

— Чего ты хочешь?

— Вытащить стрел…

И снова перед глазами Хмельная падь. Трупы. Тлеющие в отдалении костры. Черное небо с россыпью звезд и диском луны. И стрелы в животе и груди, которые ему придется вытащить из себя самому. Битва завершена. И никого рядом, только двенадцать окаменевших фигур, которые начинают осыпаться пеплом на весеннем ветру…

— Очнулся? Не обманул. Живучий. Можешь садиться, рану я залепила хорошим средством. Завтра даже покалывать уже не будет.

Она сидела на прежнем месте и рассматривала его каменный нож. И вновь взведенный самострел лежал там же, где и в прошлый раз. Хопер встряхнул головой, осторожно прикоснулся к животу. Согнувшая его боль не ушла, но утихла. И, кажется, не обещала долгого недуга. Кто из умбра мог сравниться с Аммой в стрельбе или фехтовании? Немногие. А кто из них мог выпустить стрелу в живот собеседнику? Почти каждый. Но только не Амма. Да, время бывает безжалостным по-разному.

— И эту женщину я искал семьсот лет, — процедил сквозь зубы Хопер, садясь на тот же камень.

Она позволила себе улыбнуться.

— Имей в виду, что у меня еще много стрел, а ты уже не тот, что прежде. Кстати, ведь ты единственный, кто застрял в одном теле на сотни лет. Почему?

— Не единственный, — поморщился, поглаживая живот, Хопер. — Что мы знаем о высших? Почти ничего. Да и здесь… Тот же Чирлан[23] прирос к телу коротышки-весельчака на те же сотни лет. К тому же ты забыла себя…

— Я о себе всегда помню, — ответила Амма. — И со мной все просто. Не скажу, что мне очень понравилась именно эта оболочка, но слишком много труда в нее вложено. Я к ней привыкла. Да и с годами я уже стала похожа сама на себя. Приросла к этому телу. А ну как не переживу расставания?

— А я просто не хочу, — осторожно выпрямился и выдохнул Хопер. — Можешь смеяться. Я еще этот грех не отмолил. Мне же это тело не подарено было. Как и каждому из нас. Мы украли их.

— Надо же, — удивилась Амма. — В умбра заговорила совесть? Старый волк пришел пролить слезы в овечий загон?

— Все не так, Амма.

— Мне неинтересно, что творится внутри тебя, Бланс, — она почти оскалила зубы. — Ты остановился на том, что происшедшее в Хмельной пади не было жертвоприношением. Чем же оно было?

— Никому бы не простил, кроме тебя… — покачал головой Хопер.

— Меньше пустой болтовни, — повысила голос Амма.

— Попыткой избежать рабства, думаю, — прошептал Хопер. — Может быть, надеждой призвать забывших нас богов. Я не все слышал, едва успел к началу битвы. Да, оказалось, что гибель моих друзей возымела силу жертвы, умалила даже высших, но кто мог знать об этом? Пойми, если бы двое-трое встали против нас, мы бы сладили с ними. Развоплотили бы уж точно. Но вышли все пятеро. Вышли осиянные едва ли ни божественной силой! И мы не могли двинуться с места. Застряли, как мухи в паутине…

— Почему ты промедлил? — Спросила Амма. — Тень сомнения накрыла тебя? Или страх?

— Страх? — Хмыкнул Хопер и тут же стер улыбку с лица. — Я не знаю, что испытывали те, кто стоял рядом со мной. Но я услышал голос. Голос, который открыл мне то, что я, оказывается, и так знал. Голос, который я мечтаю услышать еще раз. Большего счастья, чем счастье слышать его, я не испытывал. Он пел в моей груди. Горел в ней. Он был моим голосом. Слезы лились из моих глаз от его звучания. Он успокаивал меня, говорил, что смерть — это как вечный сон. Еще что-то… И я промедлил, хотя уже и подносил нож…

— Опять сладкий голос, — как будто помертвела Амма. — Тебе не кажется, что когда-то это все уже происходило? Не здесь, но с нами и так похоже.

— Разве ты не хотела бы это повторить?

— Зная последствия?

Она и в самом деле как будто хотела услышать его ответ.

— Последствия… Не все обладают даром прорицания. К тому же это ведь не было голосом беды. Понимаешь, этот голос словно собирался умереть вместе со мной! Пожертвовать собой ради меня! Точно так же, как пошел на смерть тот, в руинах храма которого ты устроила хижину! Пошел на смерть, чтобы остановить предыдущую беду, что нависала над этой землей задолго до Прихода!