Тени Богов. Искупление

— Так вас не казнили? — удивился Вай, размазывая по лицу грязь и слезы.

— А тебя не убили? — усмехнулся Соп.

— Обоз, — вздохнул Вай. — Меня послали с этим обозом до Могильного острога. Везем молодым воинам храмовую мазь, кое-какое оружие, еду. И вроде осталось половина дня дороги, а тут разбойники. Всех перебили, я едва успел под телегу сползти. Хвала богам, вы успели меня спасти.

— Уже второй раз выручаем тебя, Вай, — кивнул Торн. — И это, кажется, начинает входить в привычку. Хочешь выручить нас в ответ?

— Да, конечно, — втянул голову в плечи монах. — А что я должен сделать?

— Прокатись с нами до Могильного острога, — попросил Торн. — Бред и Соп сядут возницами на две подводы, ты на третьей. Я с девками сойду за охрану. Но тебе быть старшим.

— А я сумею? — затрепетал Вай.

— Это легче, чем сражаться, — успокоил его Торн. — Я тебе обещаю.

В полдень показался Могильный острог. Обоз выкатил из-под крон дубравы, солнце ударило в глаза, и засияло как будто сразу все — и зеленые холмы до серого и мутного горизонта, и синее небо, тоже казавшееся серым за зелеными холмами, и небольшой, но ладный острог на ближайшем холме, и шатры и палатки всех цветов, окружающие его со всех сторон, и коновязи, и лошади, и флаги на высоких шестах, и выгородки отхожих мест, и множество воинов, и костры, и даже коровы в отдалении…

— Почему он Могильный? — с недоумением озирался Соп. — Ведь рядом нет ни одного кладбища.

— Пепельная пустошь, — махнул рукой на мутное пространство за острогом Торн. — Проклятое место. Его по разному называют. И Поганкой[190]. И Волчьим урочищем[191]. И Могильным эхом[192].

— Могильным эхом? — встревожился Брет. — Почему.

— Не знаю, — пожал плечами Торн. — Или знаю не все. Ладно. Держите себя настороже, в толпу не лезьте. И языки просто так не высовывайте. Сдадим обоз, прикупим немного припасов, поправим одежду, и отправимся дальше. Так что остановимся в отдалении, чтобы не хлопотать лицами попусту. Да не трясись ты, Вай, это мы должны беспокоится, а не ты.

Вай слегка приободрился, когда Фошта вызвалась сопровождать его в качестве охранницы старшего обоза, да еще крепко ухватила монаха за локоть. Бедолага даже выпятил живот и прикусил губу. Тем временем Андра притащила несколько мисок с теплой берканской кашей, и ее спутники застучали ложками.

— Так и не удалось ни выпить вина, ни закусить окороком, — проворчал Соп. — Чудные запахи были в трактире у Тика. Чудные. Да и давно я помощи не отправлял родным в Йеру, может уже и похоронили меня. С другой стороны, все лучше, чем быть опозоренными родителями казненного сына.

— А у меня только мать, — отозвался Брет. — Еще кто-то есть, но я его не знаю. Кто-то содержит мать, да и меня. Устроил меня в роту, купил доспехи, оружие, коня. Но все тайно.

— Может быть, ты и в самом деле еще один принц Одалы? — облизал ложку Соп.

— Вряд ли, — отмахнулся Брет. — Я не похож на него. Да и мать сказала бы. Она говорит, что отец погиб. Они прожили вместе несколько лет, но когда я родился, он отправился куда-то на север и погиб там. Он был не молод, и родных у него не осталось. Да и этот брак не был освящен храмом.

— Так ты незаконорожденый? — удивился Соп. — И попал в альбиусскую роту?

— Что изменилось от моих слов? — напрягся Брет. — Или я показал тебе следы проказы на своем теле? А если я скажу, что во мне течет, к примеру, фризская кровь? Ты подпрыгнешь от ужаса? Или схватишься за рукоять меча?

— Твой отец был фризом? — округлил глаза Соп.

— Нет, — снова опустил голову Брет. — Да кем бы он ни был. Но кто-то мне помогает… Помогал. Может дядя? Тетка? Или у меня есть сводный брат?

— Как его звали? — спросил Торн. — Если твой отец был доблестным воином, помогать может и королевская казна.

— Я не знаю его имени, — вздохнул Брет. — Мать сказала, что и не должен знать. Он предупредил, что если кто-то узнает его имя, я могу оказаться в опасности.

— Мы все в опасности, — подала голос Андра. — Весь Терминум в опасности. Какая разница, как кого зовут, если накрывает каждого?

— А у вас с сестрой есть родители? — спросил Соп.

— Обитель смиренных набирает послушников среди сирот, — ответил за Андру Торн. — Точно так же и Храм Кары Богов. И это касается не только Андры и Фошты, но и Вая.

— Скорее бы он появился, — проворчал Брет. — Не великий труд прикупить провизии в дорогу.

— А вот и он, — поднялся на ноги Соп. — И, кажется, не один.

Рядом с Ваем и Фоштой вышагивал рослый, слегка сутулый здоровяк с перебитым носом. Он поочередно окинул взглядом каждого, но задержался на Торне и, поклонившись, сразу перешел к делу.

— Меня зовут Хельмом[193]. Я иду на запад, ищу спутников.

— Почему ты решил, что мы можем стать твоими спутниками? — спросил Торн.

— Ты ведь Безумный Торн? — ухмыльнулся Хельм. — Наслышан о тебе. И в лицо помню. Да, приходилось по молодости ходить в походы с йеранскими гвардейцами. И с одалскими, конечно. Давно уже. Но тебя я помню.

— Я тебя нет, — нахмурился Торн.