Тени нашего прошлого. История семьи Милтон

Она посмотрела на него, и Лен взял ее за подбородок, повернул к себе и наклонился к ней в темноте. Ее губы были теплыми и твердыми, как ладонь, – и влажными. Одним движением он посадил ее к себе на колени, так что ее ноги обняли его талию, грудь прижалась к его груди. Застонав, он впился губами в ее губы. Этот стон, казалось, соединил их. Джоан ответила на поцелуй, уже со всей страстью, и обвила руками его шею, чтобы он мог крепче обнять ее. Его губы скользнули по ее шее и спустились к вырезу блузки; задохнувшись, она обхватила его голову. Первая пуговица поддалась без труда, его губы спускались все ниже, расстегивая пуговицу за пуговицей, пока не добрались до пояса юбки, открыв белую кожу. Джоан расстегнула крючки, затем разомкнула объятия и встала, чтобы снять юбку.

Сбросив одежду, они пошли на мягкий мох у самого края воды. Отлив обнажил крутой склон; широкие глыбы белого гранита казались мягкими, а черная вода твердой. Ветер, сдувший с моря туман, утих, и ночь была влажной и тихой. В амбаре воздух был жарким, а здесь просто неподвижным. Клетка из воздуха.

Лен обхватил ладонями ее груди, приподнял, затем наклонился и по очереди поцеловал их, и она обняла его за шею. Потом со вздохом потянула за собой на землю, обхватывая его, покачиваясь вместе с ним, и он вошел в нее стремительно и так мощно, что она открыла глаза – и увидела ни на что не похожее лицо, увидела силу его желания; они вместе проделали путь до самого конца, чувствуя жизнь каждой клеточкой тела.

Потом, когда буря сменилась штилем, Джоан лежала словно в полусне. Она не могла бы пошевелиться, даже если бы хотела.

– Посмотри на меня, – прошептал он, не размыкая объятий.

Его лицо было как луна. Она посмотрела на него и улыбнулась.

Палец Лена коснулся ее шеи и скользнул вниз, к ямке над ключицей.

– Это площадка для пикника, – сонно сказала она.

Он не ответил. Джоан попыталась сформулировать свои мысли.

– Но с этого момента, – сказала она, глядя на него, – это наше место, и…

– Место, которое мы не забудем, – ласково перебил он. – Где все началось.

– Началось? – ее голос прервался.

Лен кивнул. Он был серьезен.

– Все произошло здесь.

Он перекатился на бок, приподнялся на локте, взял ее ладонь и прижал к своей груди. Джоан лежала на мху на спине и сквозь ветви елей смотрела на освещенное звездами небо, а ее рука поднималась и опускалась в такт его дыханию.

– Мы и раньше занимались любовью.

– Не так. – Он погладил ее плечо. – Не так. Сегодня ты ушла со мной. Ушла с вечеринки.

Джоан пристально посмотрела на него. Уверенность, убежденность, граничащая с триумфом, – этого невозможно было не заметить.

– Случайности не случайны, – тихо сказал он. – Нам было суждено встретиться на вокзале. Тебе было суждено стать моей, уйти со мной. Тебе было суждено…

– Ты в это веришь?

Он кивнул.

– Сегодня случилось нечто важное, настоящее. Ты это видишь. Ты любишь меня, – прошептал он. – Я подумал, что потерял тебя, но ты меня любишь. Любишь.

Он снова нашел губами ее губы, и она почувствовала, что не в силах сопротивляться ему, а он все шептал, целовал ее, шептал в ухо. И она слушала. Она слушала, как он создает жизнь из слов, губ и воздуха. Он будет ее любить, беречь и никогда не отпустит. Перед ними открыт весь мир. Такой большой. Гораздо больше того, что она знает, и они увидят его вместе.

Но она впервые услышала еще и то, чего не понимала раньше… этот образ становился все ярче… после ее квартиры, наверное, будет другая, она обязательно будет, потом та комната, дверь в которую мужчины держат открытой. Лен собирался предложить ей эту дверь. И внезапно она увидела всех их, каждого рядом с дверью и женщиной на пороге. Мужчины строят стены комнаты, а женщины входят внутрь, и дверь закрывается за ними. Конечно, есть еще и секс, мощный поток которого струится по комнатам, но это не меняет дела.

Джоан тихо застонала. Она принадлежала ему, но этого было мало. Он хотел большего – больше, чем могло предложить это место. Он не видел, что остров воплощает в себе все – более того, в нем живут все их будущие поступки, слова и мысли. Остров содержит невидимый мир, открывающийся только им двоим, манящий мир, который она чувствовала во время секса, мир, обращающийся к чему-то большему, чем был каждый из них. Остров соединял их.

Лен не слышал зов острова. Джоан видела, что он считает себя больше этого мира. И он действительно был больше – и отчасти слеп. И это она тоже видела.

Она не могла уйти с ним. И это будет больно. Она любила его каждой клеточкой своего тела, которое отзывалось на прикосновение его пальцев. Как же она его любила. Но она не уйдет с ним.

– Перестань. – Она осторожно высвободила руку и села. Голова у нее немного кружилась. – Перестань говорить.

Она встала, обнаженная, и пошла по гладкому граниту к воде. Через какое-то время он присоединился к ней.