Тени прошлого (ЛП)

Нет, конечно же, он понимал ее рассуждения о решении держать рождение Элиаса в тайне. Разумом понимал, но не душой! И мысль о том, что больше четырех лет он ничего не знал о собственном сыне, приводила Малфоя почти в неистовство. Чем больше Люциус об этом думал, тем интенсивней становилась его разминка. Уже скоро он начал бить по несчастной груше не только кулаками, но и ногами.

«Я должен выпустить пар до того, как увижусь с Гермионой Грейнджер! До того, как начну обсуждать с ней будущее моего сына. Нашего сына… Нашего ребенка, зачатого с горя в самую ужасную ночь моей жизни!»

Нет, конечно же, Малфой ни капли не жалел о том, что этот мальчишка появился на свет. Да и как можно было жалеть о таком? Элиас был не просто красив, он оказался еще и бесконечно очаровательным. Даже проведя с ним совсем немного времени, было невозможно не заметить тот чистейший свет, что исходил от мальчика. Он был не по годам развит, чертовски умен, хотя и путал еще некоторые слова. И он явно был счастлив, даже несмотря на отсутствие отца. Малфой скрипнул зубами и скривился.

«Кажется, больше четырех лет эти обязанности выполнял сам Гарри Поттер. Черт! Вот бы изменить все!»

Люциус вздохнул и снова ринулся на грушу. Сейчас в голове мелькнуло, что, глядя на Элиаса и подумать невозможно, что он появился в этом мире из боли и отчаяния, охвативших его родителей той ночью.

«Что ж… Одно прекрасно: мой сын — не дитя насилия. Хоть это утешает…», — Малфой сделал еще один удар и вздохнул.

Как ни трудно было вчера оторваться от ребенка и уйти из того захудалого домишки, но сделать это пришлось. Люциус понимал, что давешний вечер совершенно не подходил для того, чтобы объяснять четырехлетке, кто он такой и каким образом возник в его неомраченной ничем жизни.

Возвратившись в мэнор, Малфой сразу же прошел к себе в кабинет и вытащил из ящика секретера старые фотоальбомы. Детство Драко — вот что он искал. И как только нашел колдографии старшего сына того же возраста, закусил губу. Люциус искренне удивился, почему не признал мальчика сам. Конечно, Драко был намного тоньше и сухощавей крепкого и щекастого Элиаса, пышущего здоровьем. И кожа его была посветлей, чем у мальца. Да и волосы Драко были тонкими, прямыми и белыми, словно снег, а не густыми вьющимися кудряшками цвета песка. Но все же! Если отбросить в сторону эти различия, их лица и глаза были практически идентичны.

«Да, я был ужасным отцом для Драко… И уж точно не примером для подражания!»

Малфой до сих пор искренне удивлялся старшему сыну: как смог он сам, без ничьей поддержки и помощи, переболеть прошлое? Переосмыслить и свои и чужие ошибки и стать, черт возьми, практически другим человеком? Это казалось невероятным. И Люциус, сказать по правде, даже гордился сейчас Драко — гордился его светлой головой и тонкой расчетливостью, гордился чувством юмора, гордился порядочностью, которую успел заметить за это недолгое время. Остановившись, Малфой сделал несколько глубоких вдохов и вытер пот со лба тыльной стороной ладони.

«Итак, судьба дает мне еще один шанс стать хорошим отцом. Настоящим отцом. Дает возможность исправить то, что не получилось у меня в первый раз. Если, конечно, эта молоденькая ведьма позволит мне», — Люциус вспомнил выражение ее лица, когда он поправил Элиаса за столом. О, это был взгляд собственницы, защищающей то, что принадлежит только ей. Взгляд, который так и кричал: «Да как вы смеете?» Малфой усмехнулся и подумал, что мисс Гермионе Грейнджер ох, как не понравится то, что теперь не она одна будет играть главную роль в жизни сына. Он нахмурился:

«Да и позволит ли Гермиона участвовать в судьбе мальчика? Или же станет бороться?»

Глянув на настенные часы, Люциус начал распутывать защитные ленты, обвязанные вокруг костяшек пальцев. Времени оставалось лишь на то, чтобы принять душ и немного отдохнуть и расслабиться. Или же, скорей, наоборот — сосредоточиться перед тем непростым и тяжким разговором, что предстоял ему сегодня. И не просто где-то, а в самом что ни на есть магловском ресторане…

«Да уж… — невесело усмехнулся Малфой. — Моральная подготовка мне определенно нужна».

_________________________________________________________________

Нервно поерзав в кресле, Гермиона наверное уже в миллионный раз за сегодня посмотрела на часы. Нервозность от предстоящей встречи с Люциусом Малфоем, встречи, в результате которой, как она боялась, этот человек поставит ее тщательно выстроенную и налаженную жизнь с ног на голову, достигла апогея. Она искренне пыталась заняться делами и усиленно вглядывалась в лежащие на столе счета и накладные, но избавиться от тягостных мыслей так и не могла.

«Господи! Как же невовремя это произошло… И именно тогда, когда я меньше всего к этому готова», — в который раз мелькнуло в голове.