Тени прошлого (ЛП)

— О, ты недооцениваешь Северуса, право. Он был таким же мужчиной, как и всякий другой. У него было много женщин, хотя всю жизнь он и любил только одну. И у него была особая слабость к гриффиндоркам. Но он никогда не любил и не хотел детей. Так что слух этот до смешного нелеп для того, кто на самом деле знал его, — поправил ее Малфой. — Но я до сих пор удивляюсь, почему ты никому не сказала правду и не потребовала от меня финансовой поддержки. Любая другая ведьма, оказавшись на твоем месте, через суд потребовала бы справедливости и компенсации.

— Я не хотела этого. Элиас — мой сын, а не инструмент для достижения чего-то. Я люблю своего мальчика так, что иногда мне хочется плакать, когда думаю, что кто-то или что-то может причинить ему боль. И потом, у нас все было замечательно, а у тебя — множество проблем и без незаконнорожденного ребенка и заботы о нем, — Гермиона вздрогнула и приникла к нему, поежившись от ночного ветра.

Люциус обнял ее за плечи, прижимая к себе чуть сильнее, и они остановились, любуясь на Тауэрский мост, освещенный ночной иллюминацией.

— Мы прошлись уже довольно далеко, — заметил он. — Не замерзла? Можем вернуться прямо сейчас.

— Нет, мне очень хорошо. Никогда не гуляла по ночному Лондону: ни когда была маленькой с родителями, ни уже став взрослой. Тем более вот так, вдвоем… — Гермиона склонила голову на его плечо.

— Хм, знаешь, а я ведь тоже. Когда встречался в молодости с Нарциссой, то это происходило только в присутствии сопровождающих, в основном, кого-то из членов семьи. И было ужасно скучно… Бессмысленные разговоры или походы в театр, всегда с родственницей на буксире. — Люциус повернулся и, вдохнув легкий аромат ее волос, поцеловал в макушку.

— В самом деле? А я-то думала, что ты так же плевал на правила, как и Драко! Хотя, он, конечно, всегда маскировал это за напускной дисциплинированностью, — Гермиона покраснела и запнулась, опасаясь, что сболтнула лишнего.

— Как раз это и удивляет. Мой старший сын, и впрямь, остается для меня загадкой. Я не понимаю, как он смог вырасти таким, какой он сейчас, но очень рад, что ни мне, ни кому-то другому не удалось сломить его дух. Он кажется по-настоящему спокойным и даже счастливым. И у него невероятное чувство юмора! Иногда мне даже хочется придушить за него Драко, хотя, как правило, оно меня забавляет, — по губам Малфоя скользнула довольная ухмылка.

— Я рада, что у него все хорошо. Когда мы случайно увиделись с ним во «Флориш и Блоттс» около трех лет назад, он почему-то улыбнулся мне, когда поздоровался. Я даже чуть Элиаса не уронила, так была ошеломлена этим, — она снова вздрогнула от холода, и Люциус потер руки.

— Пойдем. Здесь рядом маленький чайный магазин. Как насчет того, чтобы выпить чего-то горячего? — он повлек ее к небольшому домику.

— Два кофе, пожалуйста, — через пару минут Малфой уже делал заказ.

Пожилой мужчина за стойкой налил им горячий кофе, уточнив, нужны ли сливки и сахар, накрыл стаканы пластиковыми крышками и пододвинул их вперед. Сунув руку в карман брюк, Люциус достал мелочь и бросил ее на прилавок. А в следующий миг все трое застыли в молчании, потому что вместе с деньгами на столешницу приземлились и два пакетика из золотистой фольги.

— Ой! — пискнула от неожиданности Гермиона, округлившимися глазами глядя на слово TROJAN, которое украшало их большими черными буквами…

— Черт бы подрал Драко! Клянусь всем святым, этот мальчишка нарвется сегодня на Круциатус! — сквозь зубы выругался Люциус, быстро убирая презервативы в карман. Он подхватил со стойки кофе, делая вид, что не обращает внимания на посмеивающегося над ними старика.

— Люциус, почему у тебя в кармане презервативы? — Гермиона видела, как он покраснел, пока нес кофе к скамейке, откуда можно было наслаждаться видом на ночную Темзу. — Ты собирался… То есть, я имею в виду, ты планировал, что мы… проведем эту ночь вместе?

— Ничего я планировал, — с досадой отозвался тот. — Кроме того, чтобы провести с тобой вечер. Просто мой клоун-сын решил прочитать мне лекцию о безопасном сексе… пока я собирался к тебе. И презервативы эти — его. Драко, должно быть, умудрился засунуть мне их в карман.

«Господи, до чего же неловко получилось!» — в эту минуту ему откровенно хотелось прибить своего ненаглядного первенца.

— То есть ты не хотел бы… провести со мной ночь? — Гермиона не понимала почему, но чувствовала себя какой-то… отвергнутой и даже почти оскорбленной.

Люциус поставил стаканы на скамейку и обернулся. Дотронувшись до ее щеки, он приподнял лицо Гермионы к себе и наклонился ближе.

— Ты поняла меня неправильно: я хочу тебя, очень. Хочу провести с тобой ночь, и не одну, заняться с тобой любовью и показать тебе, что это может и должно быть прекрасно. Но я не собираюсь торопиться. Когда это произойдет, то произойдет потому, что мы оба хотим этого, и наша близость не станет для тебя повторением первого раза. Пусть она будет медленной и сладкой, и займет, черт возьми, всю ночь, — искренне произнес Малфой и тут же увидел, как затуманились ее глаза, а дыхание стало прерывистым.