Тени. Реки забвения

Семья! У Викки судорожно сжался желудок. Да как этот человек вообще мог говорить что-то о семье? Пожалуй, когда-то давным-давно он правда был любящим отцом, но за годы без жены и дочери его душа превратилась в ледяную дыру и в нем больше не осталось любви. Лишь жадность. И зло. И целое море лжи.

– Давай-ка убираться отсюда. Пришло время начать все заново.

Викки ехидно улыбнулась и мысленно согласилась с Джеком Вудсом. Ему действительно пора убираться отсюда. Она сжала руку Рэйн, та сжала ее руку в ответ. Они поняли друг друга без слов – и вместе скользнули в ближайшую тень.

В темноте теней ориентироваться было трудно. Но сестры держались вместе. Они понимали, что могут полагаться друг на друга, и знали, что не отступят от своего, пока не отомстят. Возможно, именно жажда мести помогла им не заблудиться в холодной бездне. Именно она указала им путь к Джеку Вудсу. И вот они вышли из тени у стола с горшками растений, где обычно проводила время Скай, и теперь смотрели прямо в глаза человеку, который уничтожил три волшебных кольца и тем самым ускорил гибель их старшей сестры.

– Ну здравствуй, Джек, – зло прошипела Рэйн. Тот от неожиданности покачнулся и врезался в стол.

Во взгляде мужчины читалось удивление, и по его лицу Рэйн видела, как он медленно осознавал, что ему не следовало приходить сюда.

– Где Эбби? – агрессивно выкрикнул он и сжал кулаки. Он переводил взгляд с Рэйн на Викки, затем беспокойно огляделся. Может быть, он искал выход, а может быть, и оружие. Но ни того, ни другого он не нашел бы. – Она собиралась встретиться со мной здесь! – не снижая голоса, продолжал он и протянул им записку, которую пару часов назад от руки написала Рэйн и потом положила ее на кухонный стол в Нортфлите.

– Эбби здесь нет, – спокойно ответила Викки, касаясь плеча Джека, на которое вдруг приземлилась бабочка. Белый мотылек медленно развернул крылья, и Викки подумала о погибшей сестре. Волосы у нее были точно такого же оттенка. И сама Скай излучала такую же нежность, как и эта бабочка.

Джек дернул плечом, чтобы сбросить руку Викки, и бабочка порхнула прочь.

– Что за дела? – На его лбу выступили бисеринки пота, и он чуть оттянул воротник рубашки указательным пальцем.

– Что, жарко? – спросила Рэйн, глядя вслед бабочке. – Может, тогда продолжить разговор… там, где чуть прохладнее? – проговорила она, улыбаясь, и крепко схватила Джека за руку. Викки тут же воспользовалась моментом и коснулась шеи Джека. Он даже не успел понять, что происходит, потому что в следующий миг их троих поглотила тень пурпурной орхидеи.

– Что за… – пронеслись его мысли через тьму.

– Эбби владела невероятной силой, с помощью которой могла открывать любые двери. Она могла самостоятельно выбраться из тени в мир света. – Рэйн сама удивлялась, что ее мысли звучат так ясно, хотя она в тот момент испытывала столько эмоций. Холод едва не душил ее. А ведь она из тенеходцев! Каково же тогда приходилось простому человеку, которого они привели сюда?

Его боль заполняла пустоту, и Рэйн почувствовала удовлетворение.

– Нам сказали, что это наследие кузнеца, – спокойно продолжала она, медленно отпуская руку Джека.

– Нет! – Он чувствовал, как его затягивает в темноту, все дальше и дальше в бездну. – Нет!

– Но полагаться на одно только наследие стало бы большой ошибкой, – вмешалась Викки. – Тут, пожалуй, понадобилось бы кое-что еще. Например, виталинариум. Только вот один жадный и трусливый дурак его переплавил.

– Да помогите же мне! – пронеслись в голове мысли Джека.

Викки и Рэйн по-прежнему крепко держались за руки. Даже им до ближайшего выхода предстояло очень долго добираться.

– Нашей сестре никто не помог, – подумала Викки, до боли сжимая руку сестры. – Видимо, когда конец близок, тут уже каждый сам за себя.

– Не оставляйте меня здесь! – гремели в бездне мысли Джека. Было ясно, что он до смерти напуган. – У меня нет силы Эбби! Я не смогу сориентироваться.

– Тот, кто найдет дорогу в чужой мир, не должен удивляться, если новый мир начнет рвать его на части. – Викки слегка разжала свои скрюченные от холода пальцы и мягко погладила тыльную сторону руки Рэйн. – А нам пора возвращаться в наш мир, – подумала она с нежностью и почувствовала, как тени медленно поглощают ее ненависть. По теням же разнесся отчаянный крик Джека Вудса, свидетельствующий о его страхе смерти, пока бездна не поглотила его окончательно. А потом уже и мыслей его не было слышно.

«Пора домой, – мучительно подумала Рэйн и в последний раз огляделась. – Прощай, Скай, – подумала она, тщетно вглядываясь во мрак. Врата света уже исчезли. Осталась только одна бесконечная темнота. – Прощай, Тристан. Вы навсегда останетесь в наших сердцах».

Викки посмотрела на сестру. Красный цвет ненависти медленно рассеивался и уступал место пастельному розовому оттенку, символизирующему сострадание, и насыщенному розовому, отвечавшему за безграничную сестринскую любовь.

Она тяжело перевела дыхание. На плечи наваливалась черная боль, поглощая даже ярко-красную ненависть. Схватив младшую сестру за руку, она бросилась назад к свету.