Тени заезжего балагана

Даже несмотря на то что Уми не очень хорошо разбиралась в драгоценностях, название этого камня вспомнилось сразу.

– Драконья слеза, – выдохнула она, не в силах отвести восторженного взгляда от украшения. – Ёсио, он же очень дорогой! Право, не стоило тебе…

Но Ёсио покачал головой, не дав Уми закончить.

– Это лишь малая часть того, что я могу предложить тебе как моей будущей супруге, – ответил он. – Положение моё в клане упрочилось, и, скажу тебе по секрету, – скоро меня ждёт повышение.

Уми знала, что отец благоволил Ёсио. Молодой, амбициозный, но преданный делам клана – он был одним из самых ценных людей в окружении Итиро Хаяси. А инициативные и деятельные люди отцу всегда нравились.

Раз Ёсио уже был управляющим игорного дома, то, возможно, в будущем отец хотел поставить его во главе одной из крупных банд, контролировавших разные районы в Ганрю, или же вообще рассчитывал сделать Ёсио своим помощником. Исходя из того, что Уми слышала в последнее время, отец был недоволен поведением своего нынешнего заместителя, Уэды, поэтому его отстранение от дел являлось всего лишь вопросом времени. А женитьба Ёсио на Уми должна была только укрепить его положение в клане.

Но не успела Уми что-либо на это ответить, как Ёсио добавил:

– Извини, большего пока сказать не могу. Я и так проболтался – твой отец был бы мною недоволен. Поэтому я надеюсь, что ты сохранишь мои слова в тайне.

Он обезоруживающе улыбнулся, обнажив зубы, и только теперь Уми обратила внимание на то, какими заострёнными у него были клыки. С трудом оторвав от них взгляд, Уми кивнула.

– Ты можешь на меня положиться, – ответила она. – И спасибо тебе за подарок. Я буду его беречь.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, Уми, – ответил Ёсио, и от того, как он произнёс её имя, у Уми по спине побежали мурашки. Такого с ней прежде не случалось, и потому она вконец растерялась. Радость, сиявшая в глазах Ёсио, скрадывала всё уродство шрама, белевшего на его лице и шее, и Уми почувствовала, что у неё тоже немного потеплело на душе.

Она опустила глаза. Бусинки на браслете переливались, как капли росы на утренней траве. Прежде никто, кроме отца, не дарил ей таких дорогих подарков…

Ёсио хотел было ещё что-то добавить, но его прервала Томоко, объявившая, что ужин готов. Уми давно так не радовалась её появлению: пробудь она наедине с Ёсио чуть подольше, и на лице наверняка отразилось бы всё охватившее её смущение.

Похоже, Ёсио это почувствовал. Он остался в усадьбе отужинать и во время трапезы то и дело косился на Уми. В уголках его глаз собрались лукавые морщинки, словно он из последних сил сдерживал улыбку. Однако, хвала Владыке, он с Уми почти не заговаривал: им с отцом и без того было что обсудить.

Чтобы не стеснять мужчин своим присутствием, Уми быстро отужинала, и, извинившись перед всеми, поспешила к себе. Снаружи ещё не совсем стемнело – значит, она успеет немного прогуляться перед сном. Отец и Ёсио могли засидеться допоздна, обсуждая дела, и потому её отсутствие они вряд ли заметят.

По пути Уми удачно встретилась Нон, которая как раз направлялась к ней в комнату с лоханью тёплой воды. Служанка помогла Уми снять кимоно, переделать причёску и смыть макияж.

– Даже жалко немного, – вздохнула Нон, протягивая Уми полотенце. – Вы были такой красавицей…

– А теперь я резко подурнела? – усмехнулась Уми.

– Нет-нет, что вы! – всплеснула руками Нон. – Вы меня не слушайте, госпожа, вечно я всякие глупости говорю. Вы всегда красивая, даже не сомневайтесь!

Бедняжка Нон аж побледнела – мыслимое ли дело, сказать такое своей госпоже! Уми постаралась придать своему лицу самое серьёзное выражение и заверила Нон, что она на неё не в обиде.

– А за то, что я тебя так быстро простила, окажи-ка мне одну услугу, – хитро улыбнулась Уми.

– Всё что угодно, госпожа, – с готовностью закивала Нон.

Уми склонилась к самому её уху и проговорила, понизив голос почти до шёпота:

– Хочу пойти прогуляться, но без сопровождения. Прикрой меня и скажи, что я прилегла отдохнуть. И никого в мою комнату не пускай, пока я не зажгу лампу.

И без того большие глаза Нон стали совсем огромными от испуга: до этого дня Уми никогда не вмешивала служанку в свои проказы.

– Тебе бояться нечего, – заверила её Уми. – Если вдруг меня раскроют раньше времени, я скажу, что ты была не в курсе. Никто тебя не накажет.

Нон медленно кивнула.

– Только поскорее возвращайтесь, госпожа, пока вас не хватились, – взмолилась она. – И велите своему кавалеру проводить вас…

– Кавалеру? – растерялась Уми. Она в это время как раз надевала рубаху, да так и застыла с вытянутой в сторону рукой. – Ты решила, что я собралась на свидание?

Теперь лицо Нон пошло пятнами: глядя на неё, Уми едва сдерживала улыбку. Бедная девочка! Если бы она оказалась в услужении у более капризной барышни, сегодняшний вечер мог закончиться для неё парой хлёстких пощёчин. Уми слышала, что некоторые особы не отказывали себе в удовольствии поглумиться над собственной прислугой.

К счастью, себя к числу подобных девиц Уми никогда не относила.