Теннисистка

Антон больше не улыбался, холодные глаза-бусинки неподвижно смотрели на Андрея. Какое-то время прошло в полном молчании, Антон умел держать паузу.

— Дело серьезное, Андрюша, гораздо серьезнее, чем ты можешь себе представить, — медленно произнес Антон. — Мы давно знакомы и только поэтому я сейчас тебе все подробно объясню. На другого я и слова бы тратить не стал. Просто положил бы под асфальтовый каток и превратился бы этот бедолага в лист бумаги, по толщине. А тебе объясню…

Видишь ли, Андрюша, в жизни любого, даже самого занятого и делового человека должна быть отдушина. У меня такой отдушиной был аквариум. Это не престижная вещь, не золотой унитаз, не бассейн с подсветкой, нет, это совсем другое. Приезжаешь домой вечером или ночью после трудов праведных, после общения со всякой сволочью и садишься в одиночестве перед рыбами диковинными. Смотришь на эту красоту и в душе что-то вдруг отпускать начинает, жить снова хочется. Я часами перед ним сидеть мог, рыб годами подбирал, нескольких из Австралии выписал. А теперь ничего нет… Приезжаю домой — дохлые среди осколков валяются, ни одну спасти не удалось. И это твои ублюдки постарались, твои гаденыши.

— Нет, Антон, не они… — начал было Кротов.

— Заткнись, тренер хренов! — Почти закричал Антон. Тебе молчать смиренно надо, понял? Ты знаешь, во сколько мне обошелся океанариум? В двести тысяч долларов, а чтобы восстановить его потребуется вдвое больше. Про гаденышей твоих я все узнал. Одна — детдомовка без роду, без племени, у другого — мать разведенка, учителка жалкая. Короче, их всех хоть живыми в землю закапывай, денег все равно не получишь. Так что, Андрюша, отвечать за все придется тебе, персонально. Ты худо-бедно капусту на кортах рубишь, все тебе конечно сразу не отдать, будешь выплачивать частями по десять тысяч баксов каждый месяц. Сегодня какое число? Третье, ну вот и хорошо, третьего следующего месяца — первая проплата и так в течение двадцати месяцев. Видишь, как я с тобой по-человечески, ты все понял?

— Нет, не понял, — усталым голосом ответил Кротов.

— Если ты вздумал поиздеваться, так мои ребята тебе быстро все объяснят, — усмехнувшись, Антон кивнул в сторону переднего сидения, — а если, что по делу непонятно, тогда спрашивай.

— Совесть надо иметь, Антон, — вдруг резким тоном заговорил Кротов, на его скулах заходили желваки. — Что Даша и Павел сами проникли в твой дом и ни с того ни с сего разбили аквариум? Если бы так произошло, тогда бы ты был прав. А на самом деле их подло заманили в дом твоя Марианна со своей золотой молодежью, заманили, чтобы надругаться над ними. Дашу вообще связали и хотели заставить пробовать наркоту. Это, Антон, ты знаешь? Это тебе рассказывали развращенные детки? В ответ детдомовка и сын учителки, как ты выражаешься, начали сопротивляться. Ну не все хотят на игле сидеть с детских лет, хоть это ты понимаешь? Не все рабами бессловесными хотят быть и ползать перед теми, у кого денег больше и родители крутые. Так кто в этой ситуации прозвище "гаденыш" заслуживает? Пойми, они не виноваты, у них просто не было другой возможности вырваться из плена. А сам, как бы ты поступил, если бы оказался на их месте?

Антон отрешенно смотрел в окно машины. Его вид казался спокойным и безучастным, в действительности же он презирал детского тренера и еле сдерживался, слушая его тираду.

— Ну все, Андрей Владимирович, — сказал он вдруг голосом, лишенным каких-либо эмоций, — базар окончен, не забудь через месяц — первая проплата. — Да, кстати, — добавил он с усмешкой, — о Марианне не беспокойся, она и сама на твои корты больше не придет. Через неделю она уезжает тренироваться в Испанию к знаменитому Уилсону, слышал такого?

Кротов промолчал.

— Я тебя больше не задерживаю, до встречи.

Андрей нажал на ручку, дверца бесшумно открылась — блокировка замка была незаметно снята. Он вышел на свежий воздух, но облегчения не почувствовал. Ему казалось, что он насквозь пропитан тошнотворным запахом дорогих дезодорантов.

Минул месяц. В разгаре была дождливая осень. Третьего октября к крытому корту подъехал тот же самый джип, правда, в нем отсутствовал Антон. Из машины вышел Волчок, охранник, которого Кротов запомнил по черной майке. Он бесцеремонно распахнул дверь и вызвал Андрея.

— Антон Георгиевич поручил мне забрать первую часть долга, — без предисловий сказал Волчок.

— Я твоему Антону, как и никто другой на этих кортах, ничего не должен, поэтому ни первую, ни последнюю часть вымышленного долга отдавать не собираюсь. Так и передай. Ловить ему здесь нечего.

— Как знаешь, — Волчок пожал плечами и спокойно вышел.

За дверью послышалось сытое урчание джипа.