Тео (СИ)

— Мне ещё никогда не читали стихи, чтобы затащить в постель, — смеётся Матиас.

— Наверное, потому что ты уже на первой строчке оказывался без трусов?

Он всегда понимает мой юмор. И сейчас тоже смеётся ещё громче. Лёгкий пляжный смех, пропитанный беззаботным солнцем.

— Ты скучаешь по морю? — шепчу я сквозь дым. Мне вдруг становится тоскливо, как зимой. Когда кажется, что апрель никогда не настанет. Он — выдумка, фантазия. Есть только низкое серое небо, и звенящий ледяной ветер, и дождь, сквозняки и насморк. Тьма едва спадает утром, чтобы вернуться через несколько часов. Солнце — мифический бог.

И хотя за окном конец марта, я в несколько мгновений переношусь назад. Окунаюсь в этот мрак, как в смолу. Сердце тяжелеет, прилипает к ребрам.

— Конечно, — отзывается Матиас, а я уже не помню, о чем он говорит. — Мне оно даже снится. А что, хочешь к морю?

Он вырос в прибрежном испанском городке. Я такие видела в кино. И читала у Хэма. Но сейчас Матиас здесь. А я ревную его к морю.

— Все хотят. Зайди в интернет, Мишель говорит, море — новая Святая Земля и Край Обетованный.

Матиас молчит. Потом приподнимается и заглядывает мне в лицо. Вместо него самого я вижу только черную тень Горгоны.

— Тео, ты чего? — шепчет он серьезно.

Я возвращаюсь в март. Мне даже стыдно за этот флэшбек. Как герой Воннегута вообще справлялся со всеми этими прыжками во времени?

Я расклеилась т от одного.

Нет, двух. Первый был в будущее, которое обязательно наступит.

— Настроение капризное, — шепчу я, улыбаясь, и тяну его обратно.

Сигареты докурены. Луна медленно утекает за крышу. Спит ли Клэр? В квартире глухая тишина, но может она снова рисует, не закрыв окна, на сквозняке.

— Пойдешь завтра на выставку?

— Конечно, а ты?

— А у меня Дюбе.

Матиас издает сочувственный звук. Он уже почти спит.

— Ну его к черту, — бормочет он. — Я тоже на лекции не иду.

— Это потому, что ты двоечник.

Я нежно глажу змей, разметавшихся по наволочке. Матрас улыбается, но на ответ его уже не хватает.

========== — 6 — ==========

Я просыпаюсь в пасмурную монохромность. Стены комнаты кажутся серыми. Как и пустая мятая наволочка. Матиас лежит на футоне, из-под одеяла торчат только плети волос и смуглая рука. Даже его кожа сегодня кажется не такой золотистой.

Ужасная рань. В квартире тихо, словно я в ней одна. Хочется скатиться на пол, просочиться под одеяло и прижаться к Матиасу теплым утренним котом. Пересчитать языком позвонки на его шее. И спать дальше.

Но я придаю себе вертикальность, одеваюсь — халат оставляю Матиасу — и все время, пока затягиваю ремень на брюках и застегиваю пуговицы рубашки, ищу выход.

Мне очень нужен маховик времени или двойник, чтобы показался на лекции, пока я буду создавать массовку в галерее. Чтобы немного подискутировать с Дюбе, пока я буду подбадривать Клэр. Чтобы остаться хорошим другом. И не обмануть профессора Этье. Это неразрешимая дилемма. Придется что-то выбрать.

Все, что нужно — просто принять решение. Любое. Или одно, или другое. Выбрать вариант и следовать ему.

Я выбираю не выбирать. Словно в кино наблюдаю, как надеваю довольно приличный костюм, потом едва не пачкаю его зубной пастой, вымачиваю рукав в холодной воде, варю кофе.

Если в кухню зайдет Клэр, я скажу, что примчусь сразу после лекции. Вынырну прямо в окно, лососем преодолею лестницу, опережая других стремительных рыб. Захвачу автобус или попутку и окажусь в галерее, она и соскучиться не успеет.

Но Клэр не появляется. Квартира хранит тишину и прохладную серость, как зимой. Спальня Клэр открыта и пуста. Свежестиранные, но мятые занавески треплет ветер. По подоконнику стучат редкие капли. Спала ли она сегодня? Постель измята, но Клэр редко ее заправляет.

Я вдруг придумываю панический сценарий: Клэр ушла ещё ночью и растворилась в сумрачных улицах. Слилась с темным городом и больше никогда не найдется.

Бывают такие утра, когда можно одной мыслью довести себя до отчаяния.

Я включаю везде свет и пью кофе. Уже в автобусе размышляю, что стоило разбудить Матиаса. Это бы не отменило дождь, но точно подняло настроение. Мы бы соорудили завтрак, потанцевали, а потом поехали к Клэр, которая, конечно, никуда не пропала. Но я смотрю, как дождь смывает с окон дорожную пыль, и чувствую себя, как на сеансе скучного восточноевропейского артхауса. Кажется, я проснулась не в свою реальность.

Может ещё не поздно встать и уйти. Вернуться в квартиру, к Матиасу, утренним блинчикам и Полю, неприлично бодрому даже спросонья.

Но я никак не могу решиться. Течение несёт меня в университет. Я дрейфую среди таких же сонных плоских фигур. Мраморный холл заполнен сыростью и гулом. Аудитория полузаполнена, здесь жужжат унылые утренние голоса, напоминая монотонное гудение электричества. Я сажусь в первый ряд, поближе к окну. На приветствия нет настроения. Дождь все никак не кончится.