Теорема Столыпина

Эксперимент было решено провести в Виленской, Владимирской, Воронежской, Московской, Саратовской, Таврической и Черниговской губерниях, однако этому помешала русско-японская война²⁶.

В марте 1902 г. Витте добился разрешения учредить губернские и уездные комитеты. И с этого момента работа Совещания распадается на две части.

В 82 губернских и 536 уездных комитетах участвовало около 12 тыс. чел. (в массе чиновники и дворяне). Программа, предложенная для обсуждения комитетам, включала 40 вопросов, так или иначе касающихся развития аграрного сектора*, однако совершенно не затрагивала зависимости этого развития «от условий крестьянского землепользования и правопорядка»²⁷.

В конце 1903 г. были опубликованы 57 томов трудов местных комитетов — очень ценный источник по истории России конца XIX — начала XX вв., которые стали предметом обсуждения собственно Совещания в конце 1904 — начале 1905 г.

Совещание, мобилизовавшее немалую часть интеллектуальных сил страны, стало трибуной для людей разных взглядов.

Оно, безусловно, является срезом общественного мнения, и надо сказать, что его материалы разительно контрастируют с неокрепостническим Совещанием 1894 г.

Труды местных комитетов фиксируют заметный сдвиг в восприятии обществом крестьянского вопроса в целом.

Налицо серьезное массовое разочарование в общине и политике правовой изоляции крестьянства. В десятках выступлений представителей самых разных губерний и уездов мы видим уничтожающую критику общинных порядков и их влияния на жизнь деревни.

В сущности, именно так стихийно и формируется в истории некий коллективный здравый смысл, который в данном случае позже воплотился в преобразованиях Столыпина.

В трудах Совещания фактически рассмотрены и обоснованы все направления будущей реформы.

Это и необходимость землеустройства, это и выделение поселков из крупных селений, и упорядочение переселения в Сибирь, и расширение деятельности Крестьянского поземельного банка, и распространение мелкого кредита, и народное просвещение, в том числе и агрономическое (агрономическая помощь), и отмена выкупных платежей и многое другое.

* Местным комитетам предлагалось, выразить свое мнение о народном образовании, о развитии сельскохозяйственного опытного дела, о борьбе с оврагами и эпизоотиями, о, пожарах, о землеустройстве крестьян, о нарушениях прав владения, о состоянии дорог, об аренде, о мелком кредите, о мелиорации, о кооперации, о развитии крестьянского животноводства, о мелкой земской единице, о хлебной торговле, о железнодорожных тарифах на внутренние перевозки и т. п.

Часть общества, несомненно, дозрела до многих идей, лежащих в основе агротехнологической революции, в том числе и до идеи частной крестьянской собственности на землю. Но и защитники общины не сдавались. Множество людей либеральных взглядов ратовали за общегражданские права крестьян — однако не за предоставление им права собственности на землю. Такие вот парадоксы общественного сознания.

Особое внимание местные комитеты уделяли давно назревшей потребности в землеустройстве. На этом я хочу остановиться подробнее, поскольку именно землеустройство стало, по словам Столыпина, «осью экономической политики».

Гурко в своем проекте, как мы знаем, также акцентирует необходимость землеустройства, т. е. ликвидации внутренней и внешней чересполосицы, длинноземелья и дальноземелья.

Труды Совещания изобилуют конкретными примерами фактической невозможности вести сколько-нибудь нормальное хозяйство в конкретных условиях той или иной местности. С некоторыми из этих фактов полезно ознакомиться здесь, чтобы представлять, в каких направлениях шла реформа Столыпина[144].

Так, Совещание утверждает, что «чересполосность и длинноземелье, эти две главнейшие язвы крестьянского землевладения, нередко вызывают те же последствия, как и малоземелье, заставляя крестьян, вполне, казалось бы, обеспеченных землею, прибегать к усиленной аренде и покупке земли, переселению, забрасыванию наделов, сдаче их внаем. Заявления о распространении и вредных последствиях чересполосицы встречаются в трудах почти всех Комитетов»²⁸.

При этом повсеместно — и в нечерноземных, и в черноземных уездах, и в общинных, и в подворных обществах — полосы очень часто бывали так узки, что на них с трудом можно было использовать борону, нередко их ширина измерялась аршинами, лаптями, ступнями; например, в Саратовской губернии были наделы, состоящие из 100 и более узких аршинных полос.²⁹

Под межами, которые разделяли полосы нередко пропадали десятки, а то и сотни десятин — в зависимости от величины надельной земли. Подсчеты, сделанные для Ярославской губернии, показали, что здесь межи в крестьянских полях занимали до 7 тыс. дес., которые могли бы давать около 250 тыс. пуд. хлеба ежегодно.³⁰

Из-за дальноземелья крестьяне непроизводительно теряли бездну времени на переезды, а, кроме того, это не позволяло удобрять отдаленные, так называемые запольные, пашни (навоз вывозился обычно не далее как за 3–3,5 версты).