Теория относительности с точки зрения путешественника во времени

Они не заблудились! Момент торжества оказался прекрасен, и Финн был благодарен Габи за то, что она признала его правоту. И ещё это означало, что он может положиться на свою интуицию. Получается, не всё в мире против них.

– Здесь слишком чудесно, чтобы не сделать привал!

Габи шагнула в заросли папоротников и уселась, скрестив ноги, в центре поляны. Её макушка едва виднелась среди зелени. Девочка поманила Финна, приглашая сесть рядом.

– Земля совсем сухая!

Но как ни заманчива была эта картина, он не хотел делать ещё одну остановку.

– Только на минуточку, Финн! Можешь считать это перерывом на дозу витамина Д! – и Габи подставила лицо солнцу.

– Теперь я точно знаю, что ты проводишь слишком много времени в туристическом клубе мистера Шумана!

Финн побрёл по свежей тропке из примятых папоротников, которую Габи оставила за собой, и сел на землю. А чувствовать солнце на лице и впрямь здорово!

– Что ты собираешься изменить? – спросил он.

– Изменить?

– Ну да. Во времени. В истории. Представь, что мы сможем изменить что-нибудь – или всё! – когда найдём дерево!

– Я вернусь назад и возьму воду, – невозмутимо ответила Габи.

– Ладно, согласен. Но если серьёзно, по-крупному? – не сдавался он.

– Даже не знаю.

Но по её тону Финн догадался, что она прекрасно знает.

– Ты могла бы помешать своему брату уехать за границу, – продолжил он.

Габи сорвала пригоршню папоротников и принялась рвать их в мелкую зелёную труху.

– Наверное. Конечно, я безумно скучаю по Ксавьеру. Я бы всё отдала, лишь бы он вернулся обратно. Но… но мне не кажется, что это так просто…

– Слушай, нужно только как следует подготовиться! Вычислить ключевые моменты. У нас с тобой всё получится!

– Ты не понимаешь.

Финн ненавидел, когда его обвиняли в тупости.

– Но…

– Подумай сам, Финн! Ведь тогда мы не были бы теми, кем являемся сейчас. Возвращение Ксавьера изменит всё.

Ему было нечего возразить. Габи снова права. Если допустить такое развитие событий, они могли бы никогда не встретиться.

Ему не нравился мир, в котором он никогда бы не увиделся с Габи. Его жизнь была бы другой. И он сам.

Каждый поступок имеет последствия. Финн мог представить некоторые из них, но существовали миллионы других, о которых он даже не догадывался. Наверное, чтобы осмыслить их, потребуется какая-то очень сложная программа. У него даже голова разболелась от таких идей.

– Как же они живут? Мама, ба, мои двоюродные бабушки… Прежде чем что-либо предпринять, им постоянно приходится просчитывать любые последствия. Да так свихнуться можно!

– Постой, но это как раз то, что они предотвращают! Твоя бабуля Эв сказала, что именно МОВС охраняет ход времени от изменений.

– Но это непосильная задача. Как только ты возвращаешься в прошлое, то тебя тянет что-нибудь сделать! – заметил Финн и вытянул ноги, почувствовав, как они горят от долгого перехода. – Помнишь, как я когда-то пытался научить тебя играть в шахматы?

– Да! – рассмеялась Габи. – И не надо говорить «пытался»… я же не бестолковая! Я сразу поняла правила. Но мне жутко не понравилось.

Она опять принялась массировать икры, разгоняя кровь.

– А ты помнишь, почему тебе не понравилось? Что ты мне тогда сказала?

Финн присел на корточки перед ней.

– Ха! Меня взбесило, когда ты заявил: «Вся игра предопределяется первыми ходами», – Габи произнесла фразу тем особым тоном, которым она всегда передразнивала Финна: почему-то в такие моменты в её исполнении появлялся британский акцент. – Я забыла, как ты это называл…

– Гамбиты. Люди делают особый первый ход, и дальше игра идёт по определённому пути. Одни и те же игры переигрываются на протяжении столетий.

– Но какой здесь смысл, если я даже не смогу пойти по-своему? – и Габи улыбнулась своим воспоминаниям, но потом её улыбка погасла. Казалось, она забыла о своих усталых ногах. – Постой… Ты думаешь, что это как шахматная партия, которая разыгрывается без конца?

– Если мы примем мою теорию, то да. Каждый раз, когда мои мама, бабушка или кто бы то ни было ещё пытаются изменить ход времени, они начинают партию с того или иного гамбита и смотрят, как будет развиваться цепочка событий. Только шахматная доска имеет ограничения. Это квадрат. Второй игрок может сделать со своими фигурами ограниченное число манёвров. В реальной жизни люди совершают слишком много непредсказуемых поступков. Любое наше решение меняет ход событий, – объяснил Финн и закрыл глаза ладонями, чтобы дать им отдых и сосредоточиться. – А комбинаций столько, что их невозможно учесть. Это бессмысленно.

– По-моему, некоторые люди более чем предсказуемые! – возразила Габи и легла в папоротники, закинув руки за голову. – Возможно, зная этих людей, можно рассчитывать на то, что они каждый раз будут делать то же самое, никогда не выходя за пределы ограниченного квадрата.

Финн тоже лёг на спину.

– Вряд ли. Я не могу вообразить человека, который вновь поступит неправильно, если ему будут известны последствия.

– А я думаю, что они есть! Даже если дать им возможность всё исправить, они откажутся. И ещё я знаю кое-кого, кто всегда будет поступать правильно.