Теперь я чувствую, что живу (СИ)

Вероника привела друзей к последней двери в коридоре, на которой красовалась табличка «конференц-зал», и бесцеремонно вошла внутрь, оставив дверь нараспашку. К ней повернулись удивлённые лица Хирама, Чеда, Реджи и двух громил наподобие тех, что «тепло» встретили их внизу.

— Mi hija! Какими судьбами тебя занесло в наши края? — поприветствовал дочку Лодж.

— Здравствуй, папочка. Мы пришли поговорить, — холодно поздоровалась Вероника, жестом приглашая остальную компанию войти в зал.

Хирам издевательски засмеялся, качая головой.

— Но, позволь, дорогая, с чего ты взяла, что я настроен с вами общаться? Я сейчас на совещании, здесь твой муж…

— Да плевать мне на твоё совещание и…

Вероника осеклась, прикусив язык. Она чуть было не сказала то, что могло бы за одну секунду не только разрушить её брак, но и сорвать миссию. Однако, Чед вопросительно глядел на жену, сжимая кулаки, и это было убедительным доказательством того, что он всё понял. Резко встав со стула, громко заскрежетав им по паркету, Чедвик рывком приблизился к жене, встав к ней вплотную.

— Закончи предложение, милая. На что ещё тебе плевать? — процедил сквозь зубы Чед.

Вероника трепетала от ужаса внутри, но внешне держалась очень уверенно. Она не поддалась на провокацию Чедвика, избрав своим ответом молчание.

— Я так и думал. Увидимся дома.

Он направился к выходу, громко хлопнув дверью с другой стороны.

— Ух, какая неприятная неловкость, — с театральным сожалением покачал головой Хирам. — Негоже грубить любимому мужу, Вероника. Неужели я так и не смог научить тебя хорошим манерам?

— Не делай вид, будто не рад наблюдать за ссорой других людей, папочка. Тебе всегда хорошо, когда всем вокруг плохо.

— Решила оклеветать отца при друзьях? Ты забываешься, mi hija. Или тебе напомнить о том, что такое власть?

Вероника хмыкнула, криво улыбаясь.

— Давай. Что ты мне сделаешь? Накажешь? Посадишь под домашний арест?

Хирам ухмыльнулся, кивая охранникам, которые тут же выхватили пушки из-под чёрных пиджаков, направляя их мимо Вероники прямо на группу поддержки, которую она с собой привела. Арчи кинулся вперёд, но Вероника остановила его жестом, веля оставаться на месте. Джагхед интуитивно загородил собой Бетти несмотря на то, что из них двоих оружие было именно у неё, и пока Джаг заслонил её своей спиной, она воспользовалась моментом и извлекла пистолет из сапога.

— Так вот, в чём твоя власть? В угрозах и запугивании? — возмутилась Вероника, поспешив к друзьям. Она подбежала к Бетти, хватая её за руку. — Если они будут стрелять, то пусть начнут с меня. Слабо?

— Когда вы уже, наконец, повзрослеете, — брюзгливо произнёс Хирам. — Неужели вы каждый раз будете ко мне приходить за доказательствами собственной беспомощности? Думаешь, я не знаю, зачем ты сюда привела своих друзей? Вы опять будете сентиментально выклянчивать у меня вернуть ваш город, но этого НЕ БУДЕТ. Научитесь самостоятельности, и пора бы уже попрощаться с тем, что вам не принадлежит.

— Прошу прощения, это Вы о чём? — пронзительно заскрипела Шерил. — Вы хотите сказать, что наш город, где мы родились и выросли, где находятся наши дома, принадлежит не нам?! Да Вы сумасшедший!

— Осторожнее, миссис Блоссом. Это Вы сейчас в моём доме, а не я в Вашем. Соблюдайте учтивость, иначе будет очень неприятно, — предупредительным тоном заверил Хирам. — Бетти уже знает, на что я способен, если кто-то переходит черту, не так ли? — с фальшивым дружелюбием обратился он к Элизабет.

Бетти стиснула зубы, испепеляя Хирама глазами. Вероника нахмурилась, поворачиваясь к подруге.

— О чём он говорит, Би? — Вероника требовала объяснений, но глубоко в душе она уже поняла, что произошло что-то ужасное.

— Вечер становится всё интереснее, — Хирам азартно сверкнул глазами. — Давай, Бетти, поделись с друзьями своей животрепещущей историей о том, как ты попыталась перейти дорогу Хираму Лоджу.

На лице Бетти не дрогнул ни один мускул. Широко раскрытые глаза и сжатые челюсти выдавали в ней страх и панику, вызванные жуткими воспоминаниями, и виновником их возникновения, который сейчас смотрел прямо на неё своим жестоким хищным взглядом.

— Не слушай его, ты не обязана ничего говорить, — обратился к ней Джагхед через плечо, всё ещё закрывая Бетти собой.

— Ну же, Бетти! Поведай, что произошло с твоими племянниками! — Хирам подливал масло в огонь, вынуждая Бетти выйти из оцепенения, чтобы ни в коем случае не позволить больному ублюдку рассказать историю самому в своей изощрённой манере.

Вероника охнула. Её лицо было искажено гневом и ненавистью.

— Что?! Ты посмел тронуть беззащитных детей своими грязными руками?! Отвечай!

Реджи, наблюдавший все это время за происходящим, стыдливо опустил взгляд. От всего этого спектакля ему было тошно, но, кроме как стоять и молчать, ему ничего не было дозволено.