Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна

Итак, Копатыча назначают главой молдавской контрразведки. В этой должности он расследует коварный заговор, который составили герцог Константин и герцогиня Вера с целью захватить престол.

Оказалось, что завистливый алкоголик и дурак Константин со своей хитрой и порочной, но дьявольски прекрасной женой Верой вступил в преступный сговор с императором Румынии Корнелиусом Пятым.

Предполагалось, что Константин передаст ему секретные данные о дислокации молдавских войск. Когда же румынская армия оккупирует Молдавию, то престол отдадут изменнику. Правда, Молдавия при этом лишится независимости. Копатыч, однако, не даёт заговору осуществиться. В результате Константин оказывается в тюрьме, Вера кончает жизнь самоубийством, а Корнелиус Пятый проигрывает войну. Молдавия же возвращает себе утраченные ранее области, а Копатыча награждают званием герцога и маршальским жезлом.

Надо сказать, что книга получилась довольно плохо. Часть «Молдавский князь» во многом носит след моего тогдашнего увлечения романами Дюма.

Однако же тем летом я не только писал роман. Когда мы хоть на пару дней оставляли дачу и возвращались в Москву, то я гулял, гулял и гулял. Я гулял, гулял и не мог нагуляться.

Ох, как же я ценю эти прогулки!

К тому времени дедушка уже значительно постарел. Тем более, что у него проявился рак. Ходить в «походы», как раньше, он уже не мог. Поэтому теперь мы с ним гуляли только по окрестным дворам. Как же мне запомнились эти прогулки…

Вот, помню, лежу я на топчане в спальне дедушки. Смотрю телевизор, как обычно. Времени, наверное, часов шесть, а может и больше. Тут смотрю в окно и вижу: небо всё розовое, облака плывут и алое солнце за горизонт заходит. На стены в комнате падают последние лучи заходящего солнца. И так мне становится тоскливо на душе.

Тогда я иду в другую комнату, беру деда с собой и отправляюсь гулять.

На дворе стоит душный июльский вечер. Кругом тишина. Над нами розовое небо и зелёная листва. Слышно только, как мчатся вдалеке автомобили. Пахнет влагой и черёмухой.

Мы с дедом неспешно идём через дворы. По дороге разговариваем обо всём на свете. Дедушка рассказывает мне о своём детстве, о том, как он спасал лягушек от змей. Рассказывает о том, как змея гипнотизирует лягушку, и та против своей воли скачет прямо в пасть хищнику. При этом лягушка кричит от ужаса. Дедушка показывает, как именно. Я и поныне могу легко воспроизвести этот жуткий утробный стон.

К счастью, дедушка всегда вовремя оттаскивал змей. Лягушки оставались живы.

Да, дедушка у меня очень хороший. Я им горжусь. Мы гуляем по дворам, заходим во все закоулки, забираемся на пустыри.

О, пустыри!

О, руины!

Одна мысль о вас приводит меня в восторг! Даже сейчас мы обходим по периметру заброшенный детский сад.

Последние лучи заходящего солнца падают на его бежевые испещрённые трещинами стены, на пыльные окна, через которые давно уже ничего не разглядеть, на взрыхлённые прорастающими оттуда молодыми деревцами террасы, на поносившийся зеленый сарай и поломанную куклу-неваляшку, лежащую на разбитом временем крыльце с 1986 года.

Нет, воистину этот навеки покинутый детьми детский сад – место совершенно особенное. И очень атмосферное.

Люблю я это слово – атмосферное. Очень многое оно выражает.

Да, это могучее заброшенное здание, огромный заросший бурьяном сад, вросшие в землю детские горки и одиноко тянущиеся из зарослей дикой травы к небу балки, поддерживающие некогда крыши беседок.

На исходе же томительного жаркого июльского дня всё это и вовсе становилось каким-то загадочным и потусторонним.

Тем более, что в этом месте творились вещи жуткие и необъяснимые.

По ночам оттуда на всю округу разносились жуткие вопли, перемежающиеся раскатистым, напоминающим раскаты грома хохотом и ужасающим детским плачем. Плач этот был невероятно громким и разноголосым, будто одновременно ревела целая сотня детей.

Однако плач – это так, мелочь.

Вот, бывало, безлунными осенними ночами, когда стоял особо пронизывающий холод, а небо было затянуто тучами, – окна детского сада растворялись, и оттуда с оглушительным свистом вылетал целый сонм призраков. Они поднимали такой ураган, что в ближайших дворах вырывало с корнем деревья.

Омерзительные духи стучались в окна жилых домов, сбрасывали вещи с балконов и приводили многих жильцов в ужас.

Особенно жутким был призрак старухи. У неё были растрёпанные седые волосы и огромные клыки. Это она издавала тот пугающий округу хохот.

Много всяких историй было связано с этим детским садом.

Так, к примеру, один мужик из дедушкиного двора случайно оказался на улице в одну из таких ночей, когда призраки вылетают из окон. Да ещё и в непосредственной близости от детского сада. Он сошёл с ума. Так и живёт с тех пор слабоумным.