Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна

Так вот, на часах 6:30 утра.

За окном пасмурно. Небо низкое, серое. Идёт дождь. Крупные капли стучат по нашим стёклам.

Я легко подымаюсь с кровати.

Всю ночь не спал, думал о завтрашнем дне.

Надо сказать, волновался не зря.

Дальше, понятно, встал, заправил кровать, умылся, позавтракал. Всё это делаю трясущимися от волнения и ужаса неизвестности руками.

Я быстро проглотил завтрак, оделся, взял цветы и пошёл к выходу. Вместе с мамой мы спустились на лифте вниз. В эти минуты я чувствовал себя космонавтом, поднимающимся на свою ракету.

Отворилась тяжёлая подъездная дверь. Я ощутил холодное и влажное дыхание наступающей осени.

Вышли. Посмотрели на небо. Вид у него был такой грозный, будто с минуты на минуту начнётся страшный суд. Я быстро перевёл глаз на землю. По дороге текли и пенились бахромой пузырей мощные потоки подкрашенной нефтяными пятнами воды. Приехала машина. Мы сели и поехали в школу. Минут через пятнадцать были там.

«Дальше сам!» – сказала мама, целуя меня в лоб.

Она села в машину, закрыла дверь и уехала, помахивая ручкой. Я пошёл к школе, у дверей которой уже понемногу собирался народ.

Громоздкое грязно-розовое здание школы пристально смотрело на меня освещёнными молочным светом новомодных ламп окнами и выглядело не то, чтобы устрашающе, но отталкивающе.

Есть здания, подобные чудовищам; это же походило на разлагающийся труп.

Мне стало не по себе. Ноги слегка подкосились. Я подошёл ближе и влился в толпу. На некоторое время я растерялся, но очень быстро смог собраться и отыскать свой класс.

Я пробрался к тому месту, где, судя по надписи мелом на асфальте, должен был стоять шестой гимназический.

На самом же деле там стоял только один человек. Это был невысокий и довольно полный мальчик с тонкими чертами лица. Одет он был в чёрную куртку.

Единственный мой одноклассник стоял несколько особняком от всей толпы и с угрюмым видом глядел в землю. Я подошёл ближе, стараясь получше разглядеть его лицо. Первое впечатление меня не обмануло. Нос прямой и маленький, губы тонкие, подбородок невыраженный, брови редкие, глаза карие. Его вид портили слегка оттопыренные уши. Они делали его немного смешным. Моё внимание привлекли его пухлые щёки. Наел он их, по всей видимости, недавно: шея у него была тонкая, второго подбородка не было. Волосы у него были тёмно-русые, а стрижка как у Гитлера.

Нет, серьёзно!

Ей-богу, как у Гитлера!

Словом, весь вид его выдавал типичного представителя балто-славянской расы.

Делать было нечего, и я решил заговорить со своим новым одноклассником.

– Привет! – сказал я и подал ему руку. – Я теперь буду учиться в вашем классе.

– Учиться… – с усмешкой передразнил он. – Ну, здравствуй! Как тебя зовут?

– Я Марат Нигматулин, – ответил я – А ты?

– Я Миша Стефанко, – ответил мой собеседник.

– Будем друзьями! – сказал я.

– Будем… – без особого энтузиазма отозвался Миша.

Некоторое время мы стояли молча, всё больше намокая под проливным дождём и слушая жуткое утробное клокотание воды в водостоках.

Тут из вынесенных по такому случаю на улицу гигантских стереоколонок раздались помехи, а затем полилась песня: «В этот яркий, погожий денёк…».

Вся толпа дружно захохотала. Дождь, словно почуяв момент, ударил ещё сильнее. Послышались раскаты грома.

– Тут должен был играть похоронный марш! – воскликнул Миша со злобной усмешкой.

– Это точно! – согласился я.

– Теперь всё начнётся заново!.. – продолжал рассуждать вслух Миша, обращаясь как бы не ко мне, а ко вселенной. – Рабство, оргии… – тут он сделал небольшую паузу. – пытки тоже. Я уже в предвкушении. Отвык я от всего этого за лето. Теперь заново привыкать надо будет.

Я делал вид, что всё понимаю, хотя на самом деле ничего я не понимал. Мне стыдно в этом признаться, но я подумал, что речь шла о какой-то онлайн-игре. Как же я тогда ошибался.

В это время на пороге, который сейчас исполнял роль сцены, появился первый оратор. Это была старая бабка в толстых очках. Черты её лица выдавали человека хитрого и злобного.

Она начала говорить: «Так, ребята, все меня слышат? Все. Ну и славно. Я рада, что вы все стоите сейчас здесь, а этот замечательный денёк. А ещё сколько таких деньков будет в нашей жизни. Много, да. Ну, я вам желаю, чтоб их было побольше…Да, побольше. Чем больше, – тем лучше, как говорится. Мальчишки у нас все пусть растут героями. Да, я вам желаю, чтоб се вы были пионерами-героями, как Павлик Морозов, к примеру. Девочки все у нас пусть будут красивые, умные, как Зоя Космодемьянская. И пусть судьба у вас у всех сложится так же. Да, пусть у вас будет героическая судьба, как у Павлика Морозова и Зои Космодемьянской. Я понимаю, вы, пожалуй, все такой конец заслужили …В общем, я вас всех поздравляю с праздником первого сентября! Ура!». На полминуты весь школьный двор потонул в криках «Ура!» и аплодисментах.

– Ну, как тебе наша инквизиция? – с усмешкой спросил Миша. – Понравилось? Она у нас социальный педагог. Нина Ивановна её зовут.

– Да-а-а… – протянул я. – весёленькое дело.