Тепло его объятий

– Как обидно лежать в постели, когда отпуск близится к концу, – досадовал Глеб. – Подумаешь, растяжение…

– Лучше подстраховаться и делать то, что сказал доктор. – Римма поправила ему одеяло. – Чтобы не было осложнения.

– Знаю, – мрачно процедил Глеб. – Хотя если бы нога не болела, то плевать мне на рекомендации врачей!

– Та-а-а-ак, – произнесла Римма строго. – Что-то сильно ты расхрабрился. – Она шутливо потерлась носом о его нос. – Смотри, оставлю без ужина.

– Это последняя радость в жизни, которая мне доступна, – проворчал Глеб.

Укрытый одеялом, с подложенной под спину подушкой, он выглядел таким уютным, таким домашним. Его хотелось опекать, как маленького мальчика. Римма вновь ощутила болезненный укол совести за свои шашни с Димой.

Она погладила насупленного Глеба по колючей щеке.

– У постельного режима есть свои положительные стороны. Можно целыми днями валяться в постели.

Ее игривый тон остался незамеченным.

– Вот это меня и огорчает. – Глеб тряхнул головой. – Получается, я не только сам пострадал, но и тебя подвел. Ты же приехала сюда, чтобы отдохнуть, а не сидеть в номере с неуклюжим мужем.

– Все в порядке, – отмахнулась Римма. – Главное, мы вместе.

Он благодарно улыбнулся.

– Я всегда знал, что ты меня в беде не бросишь.

– Конечно не брошу! – подтвердила она, округляя глаза.

– Но торчать в номере все равно не годится. – Глеб нахмурился. – Слушай, почему бы тебе не сходить на массаж или на какие-нибудь процедуры? – Он неопределенно пошевелил пальцами в воздухе. – Забыл, как правильно называется…

– Спа? – Римма улыбнулась и пожала плечами. – Что ж, может, ты и прав. – Она поднялась с кровати и задумчиво походила по комнате. – Думаю, это именно то, что мне сейчас нужно.

– Отлично, – обрадовался Глеб. – Пойди развейся. – Он хихикнул. – Только в бар не заходи.

– Не напоминай, – покачала головой Римма, закрыв лицо ладонями. – Как будто не со мной было.

– Кстати, я так и не понял, почему ты упала.

Глеб выжидающе смотрел на Римму.

– А почему люди падают? – Она пожала плечами и, схватив с тумбочки сумку, направилась к двери. – Допустила какую-то ошибку, наверное.

Послав мужу воздушный поцелуй, она скрылась за дверью.

* * *

Когда в душе смятение, самое время баловать тело.

Римма лежала на спине, наблюдая, как ее ноги покрывают толстым слоем густой массы, похожей на оплывший шоколад. На лице у нее была маска из голубой глины. Десять минут назад ей закончили делать расслабляющий массаж, после которого хотелось танцевать и петь одновременно. Тело с благодарностью отзывалось на заботу о нем. Римма посмотрела в панорамное окно, из которого открывался очередной потрясающий вид на заснеженные горы. От такой красоты захватывало дух.

Мысли постепенно приходили в норму, настроение выравнивалось. Все становилось на свои места. Больше не осталось ни сожаления, ни ожидания, ни чувства вины. Римма ощущала себя так, как будто начиналась новая жизнь. Ей захотелось сделать что-то хорошее для мужа, который столько лет хранил ей верность и поддерживал во всех начинаниях.

Однако мысль о верности Глеба заставила Римму призадуматься.

«Но ведь он тоже считает меня верной, – пронеслось у нее в голове. – Возможно, я не все о нем знаю. Целые дни он проводит на работе, а иногда вообще уезжает по делам. Вот только что за дела такие? Да и с работой не все однозначно. С кем он видится, на кого засматривается, кому улыбается?»

По мере того как Римма размышляла об этом, на чистом небе доверия появилось крохотное облачко сомнений.

Оно росло, ширилось, уплотнялось.

Неожиданно в ее сознании стали возникать какие-то картинки из прошлого, которые позволяли заподозрить Глеба в неверности. То он не позвонил вовремя, то задержался, то, прочитав СМС, состроил непонятную мину.

Римма уже почти убедила себя, что ее догадки строятся не на пустом месте. Возможно, ее подсознанию требовался повод для самооправдания. Она мерила Глеба по себе, потому что ее совесть была нечиста.

Она не отдавала себе отчета, но на самом деле была готова надкусить запретный плод. Не бывает рая без искушения.

* * *

Процедуры, без сомнения, положительно отразились на внешности Риммы. Ей выдали теплый махровый халат, в котором она отправилась в номер. Поднявшись на лифте на свой этаж, она застыла. Перед ней стоял Дима, явно поджидавший ее.

Ему очень шла синяя рубашка, идеально подчеркивающая его сильный торс. Грудь у него была безволосая, на подбородке проступала иссиня-черная щетина. Он уверенно стоял у лифта, широко расставив ноги в узких бежевых слаксах[2].

Римма попыталась найти какие-то слова, чтобы заставить Диму отступить, но его самодовольная ухмылка не давала сосредоточиться. Кроме того, Римма опасалась, что в холле вот-вот появится прихрамывающий Глеб. И как она будет выкручиваться?

Диму, похоже, забавляла ее растерянность.

– Привет, – произнес он точно таким же тоном, что и вчера.

Она показала жестом, чтобы он вошел в лифт. Пожав плечами, он подчинился. Придерживая халат у ворота, Римма нажала на кнопку самого верхнего этажа.

– Что ты здесь делаешь? – прошипела она с возмущением. – Тебе своего этажа мало?