Тепло под сердцем (СИ)

В полицейском участке Гатчины Штольман уже начал расспрашивать унтер-офицера по делу с несчастным случаем, как в участок влетел Митрофан.

- Пап! Там дядьки! Они маму схватили и в какой-то дом запихали, и дядю Семена тоже! У него рука перебита и он связан, а мама напуганная!

Яков изменился в лице.

- Где именно?

- Что? – переспросил унтер, но следователь без церемоний отвернулся от него и вышел на двор.

- Митя, где они?

Призрак шмыгнул носом.

- Я не знаю названия. Могу туда же вернуться, к маме.

- Захаров, собирай здесь всех свободных! – крикнул Штольман подчиненному и сосредоточился, продумывая.

- Запоминай, сынок.

...

Трофимов сплюнул кровь на пол и потер спутанными за спиной запястьями. На болоте Семен успел выстрелом вывести из строя одного бандита и почти достал второго, когда мужик в зеленой косоворотке попросту заехал ему дрыном по правому локтю. Револьвер у охранника тут же отобрали, заодно дав по зубам.

До избы пленники дошли пешком, подпинываемые похабными окриками. Там Анну утащили в чистую комнату, а Трофимова бросили в сенях.

Минуту назад Семену пришла в голову мысль, что он сошел с ума – руки его за спиной стали дергаться сами по себе. Кто-то невидимый сзади резал веревку. Когда запястья освободились, Трофимов припомнил дошедшие до него слухи о «сыскарике», появившемся в отделе вместе со Штольманом, а затем узрел перед собой листок бумаги со словом «Жди», подписанный давним коротким прозвищем Платоныча. Семен ухмыльнулся. Он убрал за себя обрывки веревки и непроизвольно скривился от боли.

- Петюх, не бей его больше, – басовито распорядился вошедший грузный мужчина, выглядевший постарше зеленой косоворотки.

- Когда с дамочкой разберемся, пойдешь с этим перетаскивать жмуриков. Ну и его потом туда же.

- Почему я? – заныл косоворотка.

Грузный резко обернулся.

- Потому что это ты, мудень, их в болото укладывал. Лень было подальше зайти? Вот и доделывай, пока сам не лег. Разумеешь?

Виновный в неаккуратном утоплении жертв Петюха угрюмо кивнул, но тут же поинтересовался:

- Бабу-то можно? Чай для этого и привели…

- Тебе? Бабу? – грузный бандит заглянул в комнату, расплылся в сальной улыбочке и решил: – Слишком для тебя хороша. Сперва пусть Гудь оприходует, потом я. До тебя и очередь не дойдет, я уж расстараюсь. Сотрется баба.

Он громко захохотал.

Анна вздрогнула и закрыла глаза.

«Гудь… Боже… Опять я попала в историю. Опять Яков будет сердиться, но меня обязательно вытащит. Ой, нет, я не должна на него рассчитывать», – вспомнив, что обижена на мужа, она решительно мотнула головой и тихо позвала:

- Митя… Митюша…

Тут же появившийся призрак кинулся ей на шею.

- Мамочка, ты больше не сердишься! Я тебе помогу, не волнуйся, сейчас все сделаю! Ты главное, не переживай! – он мгновенно исчез, и Анна не успела ничего сказать.

«Яков на службе сейчас, он далеко, а Митенька сразу прибежал. Малыш мой верный. Хоть бы догадался полицию позвать, их тут слишком много для мальчугана», – погруженная в переживания, что попала в беду и подвела Семена, Анна не обратила внимания, что Митрофан явился не из воздуха, как обычно, а прокрался из-за двери.

«Сама выберусь. С помощью Мити, конечно. И тоже ему скажу, чтобы папе ничего не говорил», – подумала Анна.

«Ох, нет, так не надо. Ладно, потом разберусь… Через окно тут можно убежать?»

Но за окном стоял один из бандитов.

«Потерплю. Не будет же он стоять там вечно. Только бы с крохой моим ничего не случилось!»

В сенях, дождавшись, пока мужик в косоворотке отвлечется, Митя подбросил Семену следующую записку. Тот еле слышно пробормотал: – От Царского Села на юго-запад, деревня в три дома в конце старой Катлинской дороги. Дом с флюгером.

Когда листок упорхнул, а в левую ладонь Семена лег револьвер, на лице бывшего полицейского не отразилось ничего. Он был готов к схватке.

…

Сообщив отцу место, где засели бандиты, Митя затараторил:

- Пап, надо быстрее! Там один сказал, что надо подождать Гудя, он маму…

Призрак вдруг запнулся.

- Он маму первым опри… Папа, я не могу это сказать!

Штольман сжал кулаки. Экипаж, в котором сидели Яков и трое сотрудников отделения полиции Гатчины, мчался, будто влекомый ангелами апокалипсиса. На козлах сидел Захаров, и он знал, что главная цель – освободить Анну. За экипажем следовала пролетка со второй группой городовых.

- Берем некого Гудя. Есть основания подозревать, что это Гордей Гудилин, – сообщил Штольман полицейским.

- Привлекался два года назад, обвинение не было доказано, Гудя отпустили. Уже полгода, как его снова ищут, но до сих пор было неизвестно, где он прячется. Сейчас у него в руках двое заложников, в банде как минимум пятеро. План захвата… – и Яков обрисовал гатчинским, что нужно делать.

...

За дверью вновь захохотали – Анна узнала отвратительный бас грузного. Голос второго мужчины был незнаком, но начальственен, и Анна с ужасом поняла, что приехал тот самый Гудь. Она кинулась к окну, распахнула его, сунула ногу наружу, но тут же была схвачена за лодыжку влажной рукой.

- Дура, не балуй, – подпихнул ее обратно мужик лет сорока.