Теплое дыхание (СИ)

— Ваша ложь дурно пахнет, — брезгливо скривилась женщина. — Я верю своим зеркалам. Из них на меня смотрит пожелтевшая копия с пустыми глазами.

— Вы прекрасны, — упрямо повторил Шерлок, и лицо её едва уловимо смягчилось, сразу став немного моложе, но взгляд по-прежнему оставался отрешенным и полным горечи.

— Зачем вы пришли? У меня горе.

— Знаю. Потому и пришел.

Лора сделала приглашающий жест и, повернувшись к Шерлоку спиной, направилась вглубь дома, ни разу не обернувшись.

Нарядная гостиная была погружена в полумрак. Плотно зашторенные окна почти не пропускали света, и только ярко пылающий камин немного оживлял траурную атмосферу комнаты.

— Пришли меня обвинять и призывать к ответу? — безжизненный голос шелестел, как старый пергамент, и Шерлоку внезапно очень захотелось услышать полные страсти, звенящие нотки её вчерашней обличительной речи, почувствовать её невероятную силу. Так ему было бы легче разговаривать с ней.

— Я хочу понять.

Лора едва заметно улыбнулась.

— Вы ничего не поймете, мистер Холмс. На этот раз ваши логика и гениальная проницательность бесполезны.

Она замолчала, не отрывая от своего визитера внимательных глаз. В них было столько презрения и боли, что Шерлок внезапно почувствовал себя виноватым во всех бедах и неудачах человечества. Это его сейчас обвиняли, это его призывали к ответу, не произнеся при этом ни единого слова упрека.

Шерлоку стало холодно. Он подошел поближе к камину, и протянул руки к огню. Захотелось уйти из этого неприветливого дома, от этого прожигающего спину тяжелого взгляда.

— За что вы меня ненавидите? — спросил он недоуменно.

— Ненавижу? Господи, мистер Холмс, кто вы такой, чтобы я могла ненавидеть вас?

— Вы вновь унижаете меня этим вопросом. Кто я такой…

— Не обижайтесь. Я просто завидую. И злюсь. — Лора вздохнула, и взгляд её перестал быть острым, как отточенное лезвие ножа. — Бог дал вам то, чем обделил меня, а вы упрямо продолжаете плести свой жалкий кокон независимости и свободы, брезгливо морщитесь при виде того, что любой другой на вашем месте даже не надеется получить…

— А вдруг вы ошибаетесь? — тихо проговорил Шерлок.

Лора долго и внимательно рассматривала его лицо, словно искала в нем признаки наспех запрятанной лжи.

— Это было бы замечательно. Для него…

— Для него?

— Вы поняли меня, мистер Холмс, но вновь включились в свою отвратительную игру. Зачем это вам? В чем радость быть таким непробиваемым истуканом? Вы живой. Ваша кровь горяча. Ваше тело изнывает от жажды…

Шерлок вспыхнул и сжал в кулаки вмиг повлажневшие руки.

— Прекратите! Я пришел сюда не за этим. Вы заявились на Бейкер-стрит с нелепой выдумкой о грозящей опасности — для чего?

— Вот видите, мистер Холмс, я не ошиблась… Только это вас и волнует. Вас обыграли, выставили дураком, подвергли испытанию вашу непревзойденную гениальность… Как всё это бессмысленно!

В голосе Лоры наконец-то появились оттенки, и Шерлок почувствовал себя немного увереннее.

— Вас так волнует собственная исключительность, что вы готовы даже с жизнью расстаться, лишь бы, не дай бог, не выглядеть глупцом. А впрочем, — Лора устало махнула рукой, — это ваше дело…

— Вы хотели его убить? Ответьте, Лора. И я уйду.

Женщина подняла на Шерлока наполненные слезами глаза и еле слышно сказала:

— А может быть, я хотела убить себя. Вы об этом не думали?

Ноздри Шерлока гневно раздулись.

— Прекрасно! Подставить под удар любящего вас человека — это верх благородства. Неужели вы так люто его ненавидели? Умереть, чтобы уничтожить. Это подло и мелко. И недостойно… вас.

Лора невозмутимо слушала и едва заметно улыбалась.

— А вы, оказывается, способны на сильные чувства, мистер Холмс. — Казалось, она была приятно удивлена. — Я знала, что вы во всем разберетесь, и не позволите хорошему человеку попасть под удар, — продолжила она устало. — Кроме того, обвинение в преступлении, следствие, расспросы отвлекли бы его от потери. Да, таков был мой план. Наивный и отчаянный. Жалкий своей тривиальностью. Бездарная пьеса. Но я бы сделала это, уверяю вас, если бы судьба не предпочла играть по своим, только ей ведомым, правилам. А ненавидеть Энтони… Как можно? Вы же видели его. Ненавидела я себя. За то, что всё ещё с ним, за то, что позволяла опустошать свое тело, отвечая на его бесплодные ласки. За то, что уже не люблю.

— Но вы могли в любую минуту уйти от мужа и начать жить так, как вам хочется. Это же так просто! — горячо воскликнул Шерлок. — Зачем нужен был этот клубок лжи и обид, Лора? Не хватило мужества?

— Просто? — перебила она, гневно сдвинув красивые брови. — Это для вас, мистер Холмс, всё просто. Никаких сомнений. Но иногда, чтобы остаться, требуется мужества гораздо больше. Спросите об этом у Джона… Он это хорошо знает.

— Не говорите о Джоне.

— Почему? — спокойно спросила Лора. — Чувствуете себя виноватым? Вы же любите его, я поняла это сразу. Но вы боитесь. Трясетесь над своей никому не нужной свободой, как скупец над потускневшим, покрытым плесенью золотом. Но покрытое плесенью золото теряет свою привлекательность. Кому оно нужно?