Теплое сердце зимой

— Конверт лежал на столике, но его трудно заметить. — Блэй поднял ладонь. — И не волнуйся, Мэнни проследит за тем, чтобы туда никто не вошел, кроме тебя. Так что, когда будешь готов, иди… а если прямо сейчас, то я позабочусь о малышах.

Но сначала я должен сказать ему, — подумал Блэй. Должен рассказать, что я сделал, когда говорил с Лукасом.

Куин бодро поднялся на ноги. Но потом он, казалось, замер.

Вместо того, чтобы уйти, он, в конце концов, опустил крышку унитаза и сел под углом к выходу. Как будто часть его хотела бежать в тренировочный центр, а другая застыла из-за страха перед тем, что он обнаружит.

— Что, если это моя вина? — прошептал он.

Блэй откашлялся.

— На самом деле, я думаю, что виноват именно я.

Куин закатил глаза.

— Какая глупость.

— Мы с ним встречались в ночь перед бурей.

Когда мужчина внимательно посмотрел на него, Блэю захотелось поменяться местами с Лейлой и стать тем, кто отвел детей в палату. Нет, минутку. Тогда Лейла сказала бы то, что он необдуманно ляпнул, а Блэй не желал ей подобное бремя.

— Ты был в операционной. — Блэй ощутил, как его сердце забилось еще сильнее, а ванная, которая раньше казалась вполне подходящей температуры, превратилась в сауну. — Лукас шел из бассейна. Он остановился и спросил, как у тебя дела.

— Вряд ли та медицинская информация могла вывести его из равновесия…

— Он не знал, что тебя выбрали личным телохранителем Короля. — Когда Куин застыл, Блэй вскинул перед собой ладони. — Я бы никогда не разгласил эту информацию, но я не знал, что ты ему не рассказал. В смысле, я просто… Я понимаю, почему ты держал эту новость при себе, учитывая все, что с ним происходило, но… Я так виноват. Я не знал.

Куин открыл рот. Закрыл. Потом потер бедра ладонями.

— Да, я думал, что просил тебя держать это в секрете. Я просто не хотел нагнетать обстановку. Ты знаешь Глимеру. Родной брат, который состоит в Братстве Черного Кинжала? Это для любого тяжелое бремя, а для Лукаса? И плюс это дерьмо с личной охраной?

— Мне очень жаль. Это убивает меня.

— Нет, послушай, все в порядке. — Куин прокашлялся. — Он… его это беспокоило?

— Буду честен. Он был удивлен.

О боже, — подумал Блэй. Сложив два плюс два, он осознал, что наверно одним из последних видел Лукаса.

Мысль о том, что брат Куина был на последнем месте для всех в этом доме, разбивала сердце Блэя. И на каком-то уровне он знал, что это неправда. Парень был частью сообщества, и все же… у каждого была своя жизнь, семейная, с детьми, жизнь в войне с Обществом Лессенинг и новой угрозой, что пришла в Колдвелл. Всегда были травмы и ночные стрессы, смена времен года, проблемы с машинами, припасы, которые нужно было постоянно заказывать, оружие, которое нужно чистить, кинжалы, нуждавшиеся в заточке.

Жизнь. Со всей своей многогранностью.

А у Лукаса она была своя. Непохожая ни на что из перечисленного.

Чувствовал ли он себя покинутым? И почему никто не спросил его об этом?

— Я просто хочу все вернуть назад, — произнес Блэй надломлено. — Я не хочу быть причиной…

Куин покачал головой.

— Ты не виноват. И без этого было много поводов.

Слова были правильными… и какая-то часть Куина, должно быть, верила им. Его голос был ровным, и в нем не было ни капли осуждения.

Но его разноцветный взгляд был устремлен в сторону, он не встречался глазами с Блэем.

— Мне нужно туда. — Куин поднялся на ноги. — Мне нужно увидеть записку.

— Я позабочусь о детях.

— Хорошо. Спасибо.

И так Куин ушел, дверь в ванную открылась и закрылась, сквозняк проник в теплое влажное пространство.

А может, дуновение холода Блэй чувствовал изнутри.

Куин был справедливым мужчиной, и Блэй не подвергал сомнению их любовь. Но порой случались события, после которых нельзя вернуться к былым отношениям. И дело не в том, что кто-то не хотел обходить их стороной, не хотел хотя бы попытаться это сделать.

Но реальность, что твой собственный муж поспособствовал смерти твоего брата, даже непреднамеренно, была жестокой.

Под каким углом ни посмотри.

Глава 26

Куин стоял в палате своего брата размером пятнадцать на пятнадцать футов, а в его голове крутилось множество вопросов. Что, если бы они украсили это место? Например, наклеили яркие обои и положили красивый ковер, повесили картины маслом и заправили койку дорогим постельным бельем, может, тогда…

— Заткнись, мать твою, — пробормотал он, глядя на столик на колесах.

И вот оно. Письмо.

Блэй был прав. Конверт белого цвета полностью сливался с подносом. И, конечно же, Лукас аккуратно разместил его точно в углу.

А с обратной стороны надпись синей ручкой с тонким стрежнем, при виде красивого почерка Лукаса Куин поежился.

Каким-то образом, несмотря на свои травмы, Лукас все еще красиво писал.

Брат Мой.