Терапевтическая катастрофа. Мастера психотерапии рассказывают о самых провальных случаях в своей карьере

Джон Грэй все равно искренне раскаивался в том, что в былые времена сам иногда грешил терапевтическими методами, которые теперь казались ему в лучшем случае устаревшими, а в худшем — откровенно опасными. Эти сожаления навели его на еще одну любопытную мысль. По мнению Грэя, едва ли не главный бич всей нашей отрасли как таковой заключается в том, что многие терапевты слепо следуют формуле, руками и ногами цепляясь на стандартные процедуры и даже не пытаясь адаптировать их к потребностям каждого отдельно взятого клиента. Мы согласно закивали. Нам было сложно спорить с тем, что подобная нехватка гибкости со стороны терапевта действительно может приводить к самым что ни на есть катастрофическим последствиям.

ПУБЛИЧНОЕ ПРИЗНАНИЕ — ПОСЛЕ ЛИЧНОЙ ПРОРАБОТКИ

Джон Грэй пустился в долгие рассуждения о многочисленных вопиющих ошибках психотерапевтов прошлого. Когда мы попытались аккуратно перевести разговор на его просчеты и промахи, Грэй удивил нас своеобразным взглядом на этот предмет.

“Во-первых, — невозмутимо заявил Джон, — весь мой опыт консультирования клиентов был сугубо положительным и исключительно успешным от А до Я. Единственная проблема, с которой я сталкивался раньше, заключалась в том, что клиенты слишком привязывались ко мне. Они обращались ко мне в состоянии кризиса, я помогал им быстро разрешить их трудности, но им настолько нравилось со мной работать, что они не хотели заканчивать терапию и продолжали ходить ко мне на приемы. Сейчас у меня практически не бывает подобных ситуаций, потому что я переключился на краткосрочные вмешательства”.

Не удовлетворившись подобным ответом, мы решили копнуть глубже и все-таки выведать у него одну историю о нынешних сложностях или былых неудачах. Наверняка у Джона Грэя в запасе есть несколько недавних примеров того, как он просчитался в работе. Иначе и быть не может. Уж больно последнее утверждение Грэя шло вразрез с нашим опытом, который убедительно доказывал, что даже у лучших терапевтов череда сногсшибательных успехов рано или поздно перемежается неудачами.

“Может быть, недавно у вас случалось что-нибудь эдакое во время лекций или презентаций? Какой-нибудь поступок, о котором вы впоследствии жалели? Какая-нибудь ошибка, из которой вам удалось сделать ценные выводы?” — настойчиво продолжали мы.

Кажется, последним вопросом мы попали в точку. “Что ж, раньше во время своих выступлений я разрешал зрителям задавать вопросы, но с некоторых пор отказался от этой практики. Помнится, какое-то время назад я выступал с лекцией в Сан-Франциско перед аудиторией из порядка 700 психотерапевтов. Я говорил о своей идее Венеры и Марса, когда одной девушке на задних рядах хватило наглости встать с места и начать спорить со мной прямо во время лекции. «Извините, но сейчас не время для вопросов и ответов. Пожалуйста, сядьте на место», — сказал я ей”.

Слушательница не унималась и продолжала задавать провокационные вопросы. Джон Грэй еще раз вежливо, но настойчиво напомнил ей о том, что сейчас неподходящее время для пререканий, и попросил сесть. Когда она вновь проигнорировала его просьбу, Джон не выдержал и велел ей покинуть зал.

“Что вы чувствовали в этот момент?” — поинтересовались мы.

“Я был оскорблен до глубины души. У меня возникло чувство, что мне прилюдно хамят и пытаются меня спровоцировать. Что было недалеко от истины. Какая-то дама решила, что имеет право прийти на мою лекцию со своей политической повесткой, перебивать меня и пытаться вывести меня на конфликт. Обычно я не позволяю людям такого”, — ответил он.

Джон Грэй признался, что в молодости в подобной ситуации поступил бы иначе и не смог бы настолько спокойно и невозмутимо справиться с неожиданным препятствием. Мы были озадачены, поскольку ожидали услышать от него рассказ о катастрофе, а вместо этого Джон поведал нам очередную историю успеха. Мы решили настоять на одном недавнем примере настоящего терапевтического или педагогического провала.

“Расскажите нам о своих слабостях. Над какими проблемами вы работаете сейчас? Что вам хотелось бы в себе изменить или улучшить?”

“Не знаю, ничего в голову не приходит”, — пожал плечами Джон. “И даже если бы я и знал, я бы точно ни за что вам в этом не признался”, — неожиданно добавил он.

Мы попросили Джона пояснить, что именно он хотел сказать последней фразой. Мы изначально предупредили его, о чем пойдет речь, и дали понять, что наш проект посвящен профессиональным ошибкам и вынесенным из них урокам.