Терновая корона (СИ)

— Я стала королевой, Персиваль, и я завоевала твою страну.

— Замолчи! — воскликнул он, не сдержав чувств, и бросился на решетку. Руки его сжались в кулаки, и на лбу выступила пульсирующая вена: он был в ярости.

Изабель продолжила говорить, смиряя его равнодушным взглядом.

— Я заберу твою жизнь и буду править Объединенным Королевством, мои дети, а затем и внуки, унаследуют мой трон. Я хочу, чтобы, когда твоя голова окажется на плахе, ты думал лишь об одном: ты оказался настолько глуп и жалок, что тебя победила северная шлюха. Добрых снов, милый брат.

Когда Ричард прибыл на Юг, она приняла его у себя в покоях сразу же. Едва увидев его, Изабель бросилась к нему в объятия. У него был миллион вопросов, начиная от того, куда она спрятала детей, заканчивая тем, что сейчас творилось на Юге.

Но она не дала ему задать их. Его широкие плечи и твердые мышцы, которые она чувствовала ладонями, сводили с ума. Его хмурый, немного взволнованный, хищный взгляд, заставлял трепетать. Изабель, привстав на цыпочки, коснулась его щеки рукой и страстно впилась в его губы поцелуем. Ричард, не ожидав такого напора, поддался, позволяя ее языку проникнуть в его рот. Изабель толкнула его к кровати, сев сверху.

— Ты мне нужен, — прошептала она между поцелуями. — Всегда на моей стороне.

— Всегда.

Она задохнулась, стоило его губам переместиться на ее шею, и мысли ее впервые за долгие дни рассыпались в прах. Ничего больше не имело значения, кроме разгоревшегося внутри от его ласк пламени.

К концу недели начались суды. Присутствовать на них мог любой желающий, от крестьянина до дворянина. Судили всех виновных в государственной измене, в злоупотреблении властью, во взяточничестве… перечислять можно было бесконечно: Юг погряз в интригах и бесчестии.

Приговоры выносили согласно честности (и выгоде короне), Изабель дала указания отбирать собственность и денежные средства виновных, потому что казну нужно было срочно пополнять, среди более суровых мер наказания были ссылки и казнь.

Порой те, кто был осужден, преклоняли колено перед новой королевой, и в некоторых случаях, они получали помилование. Ричард говорил, что это значит, они все делали правильно. Рядом с ним Изабель было спокойнее, не было ощущения, что она одна против целого мира, да и южные дворяне явно относились к нему с симпатией, чего Иззи никак не ожидала. Однако это было только на руку, Ричард должен оставаться на посту Лорда Канцлера в новом государстве, и то, что его одинаково уважают обе стороны, было прекрасно.

Она планировала расширить Совет и поровну поделить в нем участие между северянами и южанами, дабы не создавать гегемонии одной стороны над другой, а также, хотела заложить новую столицу. Но все это после. Пока нужно было разобраться с остатками преступников.

========== Глава 55. ==========

Изабель поднялась с постели, едва солнце показалось на горизонте. Холодные лучи проникли в покои и небрежно коснулись ее лица. Женщина тут же села в постели, зябко поежившись, и прижала колени к груди. Этой ночью она спала спокойно, и была рада тому, что тревожные сны не терзали ее. Однако сердце все же было не на месте. Она поджала губы, убрав с лица волосы цвета золотой осенней листвы. Качнув головой, пытаясь отогнать ненужные мысли, она позвала служанок.

Королева облачилась в темно-синее платье с туго затянутым корсетом, волосы королевы были забраны в высокую прическу и украшены и грузной короной, на палец надела любимый перстень, подаренный ей когда-то Эдвардом.

Сегодня был день казни ее осужденных матери и брата.

— На площади уже собираются люди, Ваше Величество, — сообщил ей паж.

Изабель за завтраком не могла заставить себя даже взглянуть на еду. В горле встал ком, и она была не в состоянии совладать с собой. Нет, она не сможет быть там и смотреть на то, как им отрубают головы. Что бы они ни сделали, какую бы боль ни причинили ей лично и Югу, она не была чудовищем, способным хладнокровно смотреть на казнь людей, которых она когда-то называла семьей.

— На тебе лица нет, Изабель.

— Они умрут сегодня, Ричард. Мне страшно.

Он протянул ей руку и накрыл ее ладонь своей. Пальцы Изабель были ледяными.

— Они поплатятся за то, что убили твоего брата.

Изабель хотела было сказать, что она почти поверила, что мать непричастна к этому, но отчего-то остановила себя, резко схватившись за кубок с водой. Она сделала глоток, но тут же пожалела. Казалось, еще секунда, и все пойдет обратно.

— Я не смогу на это смотреть. Я не появлюсь на казни.

— Ты должна.

— Нет, не должна! — воскликнула она, и в глазах ее, до этого безжизненных, зажегся огонь. — Иначе чем я лучше их?

Она осталась себе верна, да, лишить их жизни было единственно верным решением: никто не должен иметь прав на ее трон, да и грехов они совершили не мало, но смотреть на это она не могла, иначе остановила бы казнь.

— Свершилось, — сообщили ей в полдень.

Сидя в своем кабинете, она и думать ни о чем другом не могла, ведь где-то там, в свете яркого осеннего солнца, ее мать и старший брат лишаются жизни.

— Почему так долго? — спросила она нервно.