Терновая корона (СИ)

Обе женщины ошарашенно остановились, явно не ожидая увидеть друг друга, где-то на затворках сознания у Иззи проснулась жалость к Виктории, выглядела она просто ужасно, и дело было вовсе не в темных кругах под глазами, похудевшему лицу или растрепанных волосах, которые она, кажется, драла в очередном своем приступе. Нет. Ее глаза были переполнены тоской и печалью, горечью и обидой.

— Празднуешь победу? — она горько усмехнулась, когда они столкнулись, заставив Изабель замереть на месте. — Думаешь, весь мир теперь у твоих ног?

— Вам лучше не показываться в таком виде на людях, Виктория. Кто знает, что могут подумать, — нарочито вежливо ответила она.

— Я скажу тебе кое-что, девочка, — вдруг совершенно другим тоном начала она, привлекая к себе внимание, удивляя Иззи. Светловолосая удивленно вскинула брови. — Даже если Совет даст согласие на этот брак, даже если северяне стерпят новости о королеве-южанке, твое счастье продлится недолго.

— Мне тебя жаль, — холодно прервала она. — Твои слова, пропитанные отчаянием, не зародят во мне сомнений. Для меня речи брошенной женщины без будущего не стоят и гроша.

Виктория вдруг рассмеялась. Громко и звонко, и голос ее эхом раздавался по каменным коридорам.

— Милая юная Изабель. Глупая девчонка, — она покачала головой. — Ты будешь страдать быть может еще сильнее меня. Ведь твоя красота угаснет с годами. А еще раньше угаснет страстная любовь короля. В этом все мы, женщины, схожи. Рано или поздно нам всем находят замену, — в ее глазах мелькнула грусть, но Изабель этого не видела. Ее колотило от ярости. Она хотела, крича, накинуться на нее, дать пощечину или просто убежать подальше, зажимая уши руками. — И ты будешь молча, сжимая зубы, жить, зная, что в его постели то одна, то другая. И все, как и ты когда-то была, красивые, молодые и смелые. А ты одна. И ничего с этим не сделать.

— Замолчи! — взревела она, потеряв контроль. — Закрой рот, или я заставлю тебя это сделать!

Виктория безумно рассмеялась, запрокинув голову назад.

— Я не повторю твою судьбу, Виктория. И ничью из других жалких судеб тоже.

— Не думай, что ты особенная.

— Я не особенная, — Изабель покачала головой. — Я умная. И это мой главный козырь.

Пронзив переставшую смеяться соперницу взглядом, Изабель развернулась и, придерживая подол платья, быстрым шагом пошла по коридору. Сердце девушки отбивало чечетку, и она даже не слышала собственных мыслей, лишь его гулкие сильные удары, отдававшиеся в висках.

Нет, она не опустится до такого. Виктория просто знает, что проиграла, и потому пытается делать последние жалкие ходы. Ее слова ничего не значат, она ничего не знает ни об Изабель, ни об Эдварде, ни о любви. Ничего.

У Ричарда едва хватало самообладания сдерживаться, продолжать сидеть на заседании совета со строгим непроницаемым выражением лица. Он бы с удовольствием пронзил этих старых ублюдков, тупых псов без собственного мнения собственным мечом, если бы только мог.

Эдвард сообщил, что намерен жениться на Изабель, южной принцессе, и за столом, где помимо него сидело еще двенадцать человек, вспыхнуло пламя.

— Я не одобрял Вашего развода, Ваше Величество, и не раз высказывался об этом, — лорд Генри, старый дворянин, чьи деньги и поля кормили Север, был консерватором и невыносимым ханжой. — Однако принял его необходимость, ведь Виктория не подарила Вам наследника. Но это… Ваше Величество, южанка! Это грязная кровь, это бесчестие, это просто позор для Севера!

Люди за столом поддерживающе закивали и зашептались.

— Лорд Генри, — вежливо, но сурово, сжимая челюсти, обратился к старику Эдвард. В комнате воцарилась идеальная тишина, стоило королю только шевельнуться. — У Ее Высочества не грязная кровь, а королевская. Глупо это отрицать, Вам так не кажется?

— Королевская? — взревел тот. — Мы боремся против них столько, сколько существует Север, а их кровь королевская?

— Моя кровная линия берет начало от их, пусть и далеких, пусть это и было так давно, что едва ли берется в счет, — напомнил Эдвард.

— Это поставит Север на колени перед Югом, — отрезал лорд Генри. — Мы покажем свою слабость, Вы покажете слабость перед южной девчонкой!

— Милорд, — мягко обратился Ричард, смотря на старика в упор. — Этот брак имеет исключительно важное политическое значение для Севера.

— Какое же? — спросил кто-то, но Ричард даже не повернул головы.

— Война измотала обе стороны, здесь и сейчас не вижу смысла это отрицать. Люди устали от войны. Когда Изабель родит наследника, мы получим ребенка, который соединит в себе две враждующие крови. Родится он на нашей земле. И воспитан будет как северянин. И тогда, дорогие коллеги, — он усмехнулся. — Юг будет поставлен на колени. В леди Изабель заключен наш ключ к победе. Мы накопим силы и захватим Юг, искореним их династию и сможем удерживать Земли законным путем. Люди сами пойдут за нами, ведь с нами мир.

— Что, если ее связь с домом сильнее, чем с Вашим Величеством? — не унимался лорд Генри.

— Она их ненавидит, — ответил Эдвард.