Терновая корона (СИ)

— Люди любят меня, они поют обо мне песни, но у Арона все еще есть поддержка среди дворян. Среди членов моего Совета, Изабель. Все серьезнее, чем ты можешь подумать. И то, что он возвращается, — он хлопнул по столу кулаком, посуда загремела, противный звук заставил девушку сжаться от страха. — То, что он будет маячить перед носом, меня раздражает.

Изабель понимала, находясь при дворе, у Арона будет больше возможностей общаться с дворянами, а Эдвард держит их в узде, не давая слишком много прав и слишком много власти. Присутствуя на советах, Изабель часто замечала гневные взгляды, ужимки и обиды. Дворяне всегда были опасной прослойкой населения, и на памяти Изабель были десятки исторических примеров, как дворянство меняло одного короля на другого, дабы он удовлетворил их желания. И все омрачало то, что у Эдварда до сих пор нет наследника мужского пола. Она не знала, кого носит под сердцем, и страх, что это снова девочка, сжал глотку. Сейчас Северу нужен был принц, и плевать на чувства самой Иззи.

— Ты — король Севера. Единственный, всеми признанный король. И право носить этот титул могут только твои потомки, никто более. И я буду бороться за это до последнего вздоха. Никакие жалкие козни жалких людишек, сидящих на мешках с деньгами, этого не изменят. Когда я рожу тебе сына, никто не посмеет даже думать о другом претенденте на престол, Эдвард.

Он улыбнулся, целуя тыльную сторону ее ладони.

— Моя жена и моя королева — настоящий воин, — произнес он с лукавыми смешинками в глазах.

Он относился к ее словам с трепетом и любовью, но не серьезностью. Слова женщины — что они значили в мире мужчин?

Изабель не врала, не преувеличивала, она была готова порвать глотку любому, кто посягнет на сохранность ее семьи. В честном бою или нет, путем интриг, обманов, предательств — не так важно.

Мужчины так часто недооценивают женщин, и в этом в итоге заключается их погибель.

========== Глава 17. ==========

Арон был красив, и ни одна женщина не стала бы опровергать это: золотые волосы, большие ясные голубые глаза, прямой нос, выразительный подбородок и точеные скулы. Его тело будто бы было выточено из камня, сильное, рельефное, и одна из фрейлин Изабель назвала его живым воплощением древнего бога.

Ему было не занимать обаяния, умения держать себя на публике, ума, галантности, силы…

Он называл Изабель сестрой, был приветлив и весел практически всегда. Прошло уже почти две недели со дня его прибытия ко двору, и ни один из них не прошел без шумного пира, охоты или праздника.

— Он осторожен, — сказал Эдвард, перебирая какие-то бумаги. На замок уже опустилась темная ночная пелена, голоса и музыка стихли, отдавая власть сладкой весенней тишине. Изабель уже ждала его в постели, чуть поглаживая живот, ребенок беспокойно пинался, а под этими ласковыми прикосновениями порой становился тише. — Не ведет бесед с теми, с кем не должен. И переписок тоже. Он знает, что я слежу за ним.

— Ложись в постель, Эдвард, — попросила она ласково. — Быть может, Арон не имеет никаких дурных планов, — его ответный взгляд сказал все сам за себя. — Или твои шпионы не так хороши.

— Нужно подобраться к нему ближе, — мужчина присел на край кровати, снимая с себя светлую рубашку, Изабель бессчётное количество раз видела его без одежды, но каждый раз это вызывало в ней бурю эмоций. Тело Арона было идеально красиво, но Изабель ни за что не променяла бы на него украшенное шрамами крепкое тело своего мужа.

Как жаль, что ее живот сейчас был слишком большим, на таком сроке близость была опасна, но Изабель практически изнывала от желания.

— Никто не сможет подобраться к мужчине ближе женщины, — сказала она спокойно, притягивая Эдварда к себе. Он поцеловал ее сквозь улыбку.

— Тебе об этом известно лучше всех, — он чмокнул ее куда-то в волосы и закрыл глаза, обнимая ее осторожно, но крепко.

— А потому я берусь рекомендовать одну довольно умную и верную девицу.

— Кого именно? — сонно спросил он.

— Моя фрейлина Пенни многое знает о мужчинах.

— Пенни? — он нахмурился, приоткрыв глаза. — Она стара.

— Вовсе нет. Она немногим старше меня, — его игриво приподнятые брови дали Изабель понять, что Эдвард осведомлен о женских хитростях, касательных возраста. — Хорошо, — вздохнула она. — Возраст — это опыт. А опыт тоже может стать привилегией.

Изабель была в Пенни уверена, она была достаточно красива, умна и что самое главное, она умела себя подать. Ей будет легко очаровать Арона, каким бы придирчивым он ни был. А затем она легко обведет его вокруг пальца. В этом ей не было равных.

— И она закрутит роман с моим кузеном, стоит тебе попросить об этом?

— Она сделает все, что я попрошу.

— И если она влюбится в него…

— Пенни не из тех, кто влюбляется, но если это случится, любовь к своей королеве в ней победит.

— Она так тебе верна?