Территория бреда

Когда ложусь на кровать, в моих нижних конечностях просыпаются бесы. Ощущение, будто стопы горят огнем или леденеют, а ноги сами по себе выплясывают неизвестный мне танец. Они ерзают туда-сюда, ищут более прохладное или теплое место, трутся друг о друга и то выпрямляются, то сгибаются в коленях. В эти моменты у меня появляется неподконтрольное желание раз в несколько минут менять не только положение ног – скрещивать их, закидывать на стену, засовывать в щель между стеной и кроватью или спускать на пол, – но и бесконечно переворачиваться самому. Со стороны это, наверное, выглядит так, будто «Константин» изгоняет из меня дьявола.

Если я нахожусь в сидячем или стоячем положении и ногами вертеть становится проблематично – демоны перемещаются в руки, вызывая похожую симптоматику: заламывание кистей, обдирание кутикул и обгрызание ногтей, похрустывание суставами, бесчисленные вариации переплетения пальцев.

Когда приходится сидеть ровно и неподвижно, например, в парикмахерской, у меня сводит шею и начинает трястись голова, что усложняет работу мастеру. Поэтому я не люблю стричься.

С детства я практикую ритуалы, которые долгое время выполнялись неосознанно. Например, я всегда ем бутерброды, держа хлеб в определенном положении. Поедаю яичницу и моюсь в четко отработанном порядке. Развешиваю носки после стирки исключительно парами, что вызывает у меня раздражение, потому что куда проще рассортировать их, когда они уже сухие. Но перестать так делать не могу. Предпочитаю пить кофе только в бумажных стаканчиках. Если мне нальют мой любимый карамельный латте в кружку или прозрачный бокал, то у меня появляется желание обглодать лицо бариста, который это сделает.

Впрочем, эти ритуалы не настолько категоричны, как в рассказе «Учитель года», но все же имеют место.

Навязчивые мысли тоже присутствуют. С раннего возраста я был, так сказать, одержим идеями сексуального характера. Эти мысли отвлекали от учебы, работы, чтения, писательства, просмотра фильмов и даже отношений: пока я встречался с одной девушкой – постоянно думал о сексе с другими потенциальными партнершами. Это очень усложняет жизнь.

С детства я вижу цвета цифр, букв и абстрактных понятий. Точнее, даже не вижу, а просто подсознательно чувствую. Этот нейрологический феномен называется синестезией.

Как все мы знаем, что котенок мягкий и теплый, а огурец зеленый и прохладный, я знаю, что «5» – желтая цифра, «2» – красная, а «69» – число цвета коричневой глины на песчаном пляже. Число «40» подобно изумруду, «80» – гранату, а «миллион» – это то ли переливающийся на свету плоский бриллиант, то ли бесконечное множество прямоугольных стеклянных пластин, пронизанных лучами Солнца и висящих в темноте и невесомости на равном расстоянии друг от друга. «Миллиард» такой же, но чуть темнее. «Триллион» мерцает темно-синим блеском.

Буква «а» – белая, «з» – желтая, «к» – вишневая, «н» – синяя. А «ц» имеет помимо цвета (светло-золотистого) еще какой-то то ли вкус, то ли консистенцию, которые не передать словами. Что-то тягучее, кислое и пахучее.

Ностальгия имеет привкус тлена и напоминает ветхий темный погреб, куда тебя, будучи ребенком, отправляют в ясный, жаркий день. Из приятного светлого, теплого мира, ты попадаешь в затхлый, мрачный гроб. Ненавижу ностальгию.

Эякуляция – истощение души и плаксивость. Чувство, будто тебя выжали, сжали в комок и швырнули в стену, как тухлый помидор.

Любовь – это как выставка десятичных чисел: повсюду разноцветные стекла и драгоценные камни, висящие в воздухе в белом светлом помещении с дневным освещением.

Примечание для особенно одаренных юмором лиц: ЛСД я никогда не пробовал.

Весна – это как секс с ностальгией. С одной стороны, тлен, грязь и слякоть. С другой – солнце, счастье, эйфория. Но потом ты кончаешь и хочется свернуться в клубочек и плакать.

Осень, пожалуй, опишу в деталях.

С наступлением первых легких холодов в конце августа на меня накатывает сильная хандра. Стоит мне выйти на улицу и увидеть тусклое небо, желтые листья, людей в свитерах и плащах, почувствовать прохладу – ощущаю следующее: начинаются приступы апатии, нерешительности, раздражительности и тошноты, будто отравился чем-то и заболел гриппом.

Люди мне кажутся страшными, грустными и противными. В это время я предпочитаю молчать, нежели с кем-либо разговаривать. Хочется напиться и забиться под одеяло, плача от непонятного горя.

Любые мои действия и решения вызывают отвращение. Успех и победы либо не приносят радости совсем, либо очень быстро забываются, и снова приходит разочарование.

Я отстраняюсь от людей, разрываю отношения, предпочитая проживать зиму в одиночестве, нежели с девушкой. Приходит сильная депрессия, которая отступает только в конце апреля – начале мая, но никогда не уходит навсегда и может появиться в любой момент.

Единственный способ хоть как-то справиться с этим состоянием – с сентября по май вообще не выходить из дома и жить за закрытыми дверями и зашторенными окнами. Но это лишь сглаживает симптомы депрессии, но не устраняет их.