Террористическая война в России 1878-1881 гг.

Затем Иван Тургенев с родителями переезжает в Москву, а после - в Петербург; поступает в Петербургский университет, увлекается, как почти все его сверстники-студенты, немецкой философией и уезжает в 1838 году на родину немецких философов - в Германию продолжать учиться в Берлинском университете, в котором познакомился с будущим главным революционером планеты М. Бакуниным. Как видим, И. Тургенев со студенческого периода стал формироваться как либерал-западник. Однако М. Бакунин не смог заразить И. Тургенева своим воинственным анархизмом, - это понятно из того, что вернувшись в 1842 году в Россию И. Тургенев поступает на службу чиновником в Министерство Внутренних дел (МВД). Это свидетельствует о независимом складе мышления, большой внутренней свободе, целостности натуры и желанию послужить Отечеству, что, в свою очередь, свидетельствует о большой патриотичности И. Тургенева.

Ещё перед отъездом в Германию в 1838 году И. Тургенев написал несколько стихотворений, и два самых удачных из них, по его мнению: “Вечер” и “К Венере…” предложил знаменитому “Современнику”, и “Современник” их опубликовал. Таким образом Тургенев познакомился с сотрудниками этого журнала. Теперь же, после возвращения в Петербург И. Тургенев возобновил связь с сотрудниками “Современника”, и в 1843 году опубликовал поэму “Параша”.

В этот период молодой И. Тургенев подружился с В. Белинским, который бредил Маратом, кровавой революцией и хамской критикой Н. Гоголя, и с выдающимися писателями, не придерживающимися радикальных взглядов - И. Гончаровым, А. Островским. В 1846 год получился у И. Тургенева плодотворным - он написал две поэмы: “Андрей” и “Помещик”, и попробовал писать короткие очерки и рассказы, - в результате получилось начало знаменитой прекрасной серии под общим названием “Записки охотника”, в которых совсем не пахнет Белинским, революциями и даже Петербургом.

Все мы в школе читали с упоением и сердечной теплотой “Бежин луг”, в котором с потрясающей несказуемой глубиной Иван Тургенев выразил любовь к русскому народу, к Родине, к России; - проявился ещё один талантливейший патриот, славянофил. Причем самые ловкие западники и большевики с богатой фантазией эту любовь к России И. Тургенева попытались повернуть на свою “мельницу”, трактуя следующим образом: И. Тургенев специально с такой любовью изобразил прекрасные образы простых русских людей, что после этого российский император просто не мог не отменить крепостное право, - оригинально, высший пилотаж казуистики-мошенничества западников.

И здесь мы наблюдаем интересный случай - И. С. Тургенев был либералом-западником и одновременно патриотом-славянофилом. Если А. Герцен пытался объяснить антиномию, диалектику, явление- противостояние западников и славянофилов внутри России - как “двуглавый Янус” (вместо двуглавый орел) России, то этот “двуглавый Янус”, двуглавый российский орел был внутри И. Тургенева. И Тургенев пытался это мирно и гармонично сочетать в себе, в равновесии- нейтралитете. В этом, казалось бы, идеальном состоянии без войны с самим собою внутри своего сознания И. Тургенев здорово рисковал, потому что окружающие его либерал-демократы, считая его своим, иногда желали, чтобы не было ни малейших сомнений и чтобы он хотя бы изредка каким-либо кислотным радикализмом солидарно подтверждал свою принадлежность к их идеологическому лагерю. В этих случаях И. Тургенев своё равновесие-нейтралитет прикрывал успокоительным объяснением, что он - “постепенец”, поэтому не радикален. И на какой- то период времени этого было достаточно…

И. Тургеневу простили по молодости даже повесть “Жид”, которую он написал в том же 1846 году, и которую вполне можно назвать антисемитской. В ней И. Тургенев повествовал об одном еврее, который додумался до оригинального бизнеса-гешефта: под девизом “за деньги достать можно всё” предлагал русским офицерам, которые во время войны стояли лагерем в Пруссии, свою дочь Сару на ночь для развлечения, брал задаток, когда приводил - брал остальное, и дежурил у края палатки. А Сара вела себя строптиво, поэтому офицеру приходилось её ублажать опять немалыми деньгами, после чего Сара, позволив поцеловать лишь свою ручку, внезапно убегала из офицерской палатки в ночь под прикрытием своего отца. Русский офицер был изумлен, “взведен”, разочарован и раздражен, но с искорками романтической надежды, которую на следующий вечер опять раздувал появившийся гениальный еврейский “фактор” и сериал “разводки” с её дочерью и вытягиванием денег продолжался на том же уровне близости. Но случайно обнаружилось, что этот еврей подрабатывал ещё и шпионом, и попался с поличным, после чего его повесили. Трагизм ситуации состоял ещё и в том, что один русский офицер в результате этих кратких свиданий влюбился в черноокую Сару и в связи с арестом её отца пережил целую гамму непростых переживаний на фоне слез Сары и её просьб, и попытался спасти шпиона, и в результате всей этой истории, поддавшись на соблазнительное искушение еврея, заплатил дорого не только деньгами…