Террористическая война в России 1878-1881 гг.

В общем, - притча получилась сильная.

Осталось только проследить линию западников: это произведение И. Тургенева, конечно же, “не заметили” Белинский, Герцен и прочие западники; большевики естественно за это сверхсекретное произведение могли легко расстрелять, а после Отечественной войны засекреченное произведение было доступно только для узкого круга советских специалистов; после “перестройки” и с наступлением гласности и “свободы” - бдительные демократ-либералы внимательно следили и следят, чтобы никто не вздумал его публиковать, и сегодня 99% историков и литературоведов ничего о нем не говорят, его нет, И. С. Тургенев зря писал…

И. Тургеневу не стоило большого труда показать силу большой трагической любви, потому что как раз в этот период у него самого был личный опыт этого переживания, который ещё длился. В 1843 году с ним приключилась мощная любовная история, обрушилось на него счастье-трагедия, которые не оставили его до конца его жизни, и, бесспорно, повлияли на всё его творчество, и на длительный период отодвинули на второй план в его жизни и западников и славянофилов, и все их баталии.

Начиналась эта история прозаично - в Петербурге гастролировала итальянская опера, в составе которой была знаменитая испанская певица Полина Виардо-Гарсия, которая произвела в Петербурге настоящий фурор, толпы её поклонников встречали её у театра. Певица была замужем за директором оперы Луи Виардо, была счастлива в браке с ним и родила ему четверых детей. В связи с этим ярким культурным событием петербургский бомонд решил развлечь приезжих знаменитостей и пригласил Луи Виардо на охоту в окрестностях Петербурга, на которой он познакомился с И. Тургеневым и пригласил к себе в гости в петербургскую квартиру, где и познакомил начинающего русского писателя со своей женой.

Полина Виардо не была “классической” красавицей - даже была сутула, но у этой “Кармен” были большие красивые черные глаза - “очи черные, очи…”, большой выразительный рот и редкий завораживающий голос. Её голос был не просто завораживающий, он был колдовской; как заметил знаменитый немецкий поэт Г. Гейне - когда, вроде бы, не отличающаяся красотой Полина Виардо начинала петь, то всё пространство наполнялось чем-то прекрасным, низким, инстинктивным и было бы неудивительно - если бы в эти минуты на глазах у изумленной публики стали расти и расцветать цветы, лианы, джунгли. И с Иваном Тургеневым случилась роковая любовь во всей черной красоте этой трагедии. И образовался довольно мирный классический любовный треугольник: 23-летняя Полина, 25-летний Иван и старше их на 20 лет Луи, который с мудрым пониманием и сочувствием отнесся к случившемуся с И. Тургеневым.

Завороженный Иван Тургенев как мантру повторял: “Только у ваших ног могу я дышать”, его неимоверно тянуло в тьму её огромных черных глаз, он чувствовал облегчение физическим мукам души только когда был рядом с ней. Ученые-психологи и психоаналитики ещё долго будут разгадывать тайны любви, а восточные мудрецы утверждают, что это продолжение былых незаконченных историй отношений из предыдущих жизней, и когда две половинки той разорванной и незаконченной истории встречаются в очередной жизни - происходит узнавание- вспоминание и появляется сильное притяжение, и важно не повторить ошибок, не натворить ошибок и добиться прогресса в отношениях.

Мать И. Тургенева была далеко не в восторге от любви сына к замужней женщине, от сложившегося мирного треугольника, называла Полину Виардо “проклятой цыганкой”, и не придумала ничего лучшего, чтобы “спасти” сына, как категорически прекратить его финансирование. Но вторая мантра “заколдованного” Ивана Тургенева звучала так: “Где ты будешь, там я буду”, и соответственно - он ушел в отставку со службы, и уехал за своей возлюбленной в Европу на несколько лет… И этот самый верный обожатель, полунищий, полуголодный “русский Дон Кихот” следовал за своей “Кармен-Дульсинеей” и за оперой по всем странам и городам Европы, пока Полина не охладела к нему, стала демонстрировать, что это преследование ей уже в тягость, раздражает, мешает и т.п. Случается, бывает часто неравность притяжения…

Но И. Тургенев не погиб в муках любви, выжил, и “раненый” в сердце до конца жизни в 1850 году вернулся в Россию с настроением, отраженным в его произведении “Дневник лишнего человека” (1849 г.).

В этом случае это ещё не был “лишний человек в обществе”, - нет, это был лишний несчастный человек в любовном треугольнике, писавший, философствующий в некой безнадежной прострации:

“Реки вскрываются, и я с последним снегом, вероятно уплыву… куда? Бог весть. Там в море. Ну, что ж! Коли умирать, так умирать весной”.