Tertium Organum: ключ к загадкам мира, изд. 2-е

«Все корни религиозной жизни и центр её мы должны искать в мистических состояниях сознания», — говорит проф. Джемс.

* * *

Что же такое мистика?

Возвращаясь к терминологии, установленной в предыдущих главах, мы можем сказать, что это есть познание расширенным сознанием.

До самого последнего времени научная психология не признавала реальности мистического опыта и считала все мистические состояния патологическими, болезненными состояниями обычного сознания. Очень многие психологи-позитивисты и теперь держатся этого взгляда, смешивая в одну общую массу реальные мистические состояния и псевдомистические извращения обычного сознания, и чисто психопатические состояния.

Это, конечно, не может способствовать правильному пониманию вопроса. Поэтому, прежде чем идти дальше, мы должны установить каким образом мы выделим реальные мистические состояния.

Проф. Джемс даёт некоторые критерии для распознавания мистических состояний: невыразимость в словах, интуитивность, непроизвольность и т. п., но он сам же указывает, что все эти признаки принадлежат также простым эмоциональным состояниям. И он определяет точно, чем отличаются мистические состояния от эмоциональных, к которым они действительно близки по своему характеру.

Рассматривая мистические состояния как познание расширенным сознанием, мы можем дать совершенно точные критерии для их распознавания и выделения из массы остального психического опыта.

1) Мистические состояния дают познание, которого не может дать ничто другое.

2) Мистические состояния дают познание ноуменального мира со всеми его признаками.

3) Мистические состояния людей разных веков и разных народов обнаруживают поразительное сходство, а иногда полную тождественность.

4) Результаты мистического опыта совершенно нелогичны с нашей обычной точки зрения. Они сверхлогичны [(металогичны)], то есть к ним вполне применим Tertium Organum, который и является ключом к мистическому опыту.

* * *

Последнее особенно важно — нелогичность данных мистического опыта заставляла науку отвергать их. Теперь мы установили, что нелогичность (с нашей точки зрения) есть необходимое условие потустороннего, или ноуменального, мира. Это не значит, что всё, что нелогично, принадлежит к тому миру, но безусловно значит, что всё, что принадлежит к тому миру, нелогично с нашей точки зрения.

Мы установили, что с нашей логикой проникнуть туда нельзя, и установили возможность нового орудия мысли, позволяющего ей проникать в области, бывшие раньше недоступными.

Сознание необходимости такого орудия мысли несомненно существовало очень давно, потому что — что представляет собой в сущности формула Tat tvam asi, как не основную аксиому трансцендентальной логики.

Ты есть То значит: ты есть и ты, и не ты, и соответствует сверхлогической формуле: А есть и А, и не-А.

Если мы посмотрим с этой точки зрения на древние писания, то поймём, что их авторы искали новой логики и не удовлетворялись логикой вещей феноменального мира. Тогда нам станет понятна та кажущаяся нелогичность древних философских систем, как будто строивших себе идеальный мир вместо существующего. Именно в этих построениях идеального мира и кроются очень часто системы высшей логики.

* * *

Одной из таких «непонятных» попыток построить систему высшей логики, дать точное орудие мысли, проникающей за пределы индивидуального мира, является трактат Плотина «О Красоте» [(в совр. пер.: Плотин «Эннеады», V.8 О сверхчувственной красоте)].

Описывая небо и богов, Плотин говорит: