The Anarchy: The East India Company, Corporate Violence, and the Pillage of an Empire

и сформировал солдат и сепаев в четыре дивизии. Каждой из них он приказал вступить в бой с отдельным отрядом противника. Он поставил себя во главе передового отряда. В ответ на это мухаммедане выпустили три ракеты и четыре пушки. Их содержимое упало в реку и не причинило вреда. Затем французы открыли по врагу залп из мушкетов, убив несколько человек.

Мухаммаданцы бросали оружие и бежали, растрепав волосы и одежду. Некоторые падали замертво во время бегства. Потери, понесенные ими таким образом, были огромны. Мафуз-хан тоже бежал пешком, пока не добрался до своего слона, и, сев на него, быстро пустился в бегство. Он и его войска не прекращали своего бегства, пока не достигли Кунаттура. Разгром был всеобщим, настолько, что во всем Майлапоре не было видно ни мухи, ни воробья, ни вороны.

Другой рассказ, написанный придворным историком навабов Карнатика, утверждает, что французы напали ночью, а "поскольку армия наваба не имела ни малейшего представления о ночном нападении, она была не готова, и могольская армия запуталась в темноте". Какой бы ни была правда, битва при реке Адьяр стала поворотным пунктом в истории Индии. Погибло всего два французских сепая, в то время как потери моголов составили более 300 человек. Впервые методы европейской войны XVIII века, разработанные в Пруссии и опробованные на полях сражений во Франции и Фландрии, были опробованы в Индии. Сразу стало ясно, что ничто в арсенале моголов не может сравниться с их силой.

Европейцы давно подозревали, что превосходят моголов в тактическом мастерстве, но они не оценивали, насколько велико стало это преимущество благодаря военным достижениям за предыдущие полвека, начиная с 1687 года, когда пикирующие якобинские войска сэра Джосайи Чайлда были быстро разгромлены могольскими войсками Аурангзеба. Но войны в Европе конца XVII века привели к быстрому развитию военной тактики, в частности, к повсеместному внедрению мушкетов с кремневым замком и штыков с раструбом вместо пик. Организация пехоты в батальоны, полки и бригады сделала возможным непрерывный огонь и сложные маневры пехоты на поле боя. Стандартной тактикой пехоты теперь была штыковая атака после сокрушительного залпового огня, поддерживаемая мобильной и точной полевой артиллерией. Изобретение винтов для подъема орудий обеспечило артиллерии большую точность и увеличило огневую мощь пехотинцев, дав им преимущество в бою против кавалерии. Битва при реке Адьяр, впервые опробованная в Индии, показала, что небольшая пехота, вооруженная новыми мушкетами с кремневым замком и штыками, при поддержке скорострельной мобильной артиллерии, теперь может рассеять целую армию так же легко, как и в Европе. Урок не был забыт. Обученные сепаи с их мушкетами, стреляющими напильниками и дуплетом, и при поддержке артиллерии, стреляющей виноградом и канистрами, будут непреодолимой силой в индийской войне в течение следующего столетия.

Еще до битвы при реке Адьяр Ананда Ранга Пиллай сказал Дюплею , что 1000 таких французских солдат с пушками и минами могут завоевать всю Южную Индию. Дюплеи ответил, что достаточно половины этого числа и двух пушек.

В последующие годы у обоих мужчин было достаточно возможностей проверить эту идею.

В 1749 году из Европы пришло известие о том, что война за австрийское наследство закончилась, и по договору в Экс-ла-Шапель было решено, что Мадрас должен быть возвращен в состав ЕИК.

Однако мир теперь оказался еще более труднодостижимым: псов войны, пущенных на волю, не так-то просто было усмирить. Вместо того чтобы распустить свои новые полки сепоев, Дюплеи решил сдать их в аренду своим индийским союзникам и использовать их для завоевания земель и политического влияния.

Новый губернатор Мадраса Чарльз Флоер писал в следующем году, что "несмотря на мир, дела запутаны больше, чем когда-либо во время войны, благодаря хитростям Дюплеи, который так ненавидит англичан, что не может воздержаться от скрытых враждебных действий". Директора в Лондоне согласились с тем, что компания не должна снова ослаблять бдительность: "Опыт доказал, что французы не обращают внимания на нейтралитет доминионов Могола",

и что если бы правительство страны [Великих Моголов] хотело защитить нас, оно не в состоянии сделать это против французов, которым нечего терять, и они склонны нарушать законы народов, чтобы обогатиться грабежом... Вы имеете приказ обезопасить себя, насколько это возможно, против французов или любого другого европейского врага... Его Величество поддержит Компанию во всем, что они сочтут нужным сделать для своей будущей безопасности; ибо хотя сейчас с Францией заключен мир, никто не знает, как долго он продлится, а когда начинается война, всегда бывает слишком поздно строить укрепления, достаточно прочные, чтобы обеспечить оборону от предприимчивого врага, как это случилось в Мадрасе".