The Company I Keep

Я решил попытаться что-то изменить в своей альма-матер, Уортонской школе при Пенсильванском университете, и сделать что-то, что изменит американское образование и сделает США более конкурентоспособными в мире.

Моя идея заключалась в том, чтобы создать и финансировать двухгодичную программу для выпускников, предлагающую комбинированную степень в области делового администрирования (MBA) и языка (MA) в той области, которая требует свободного владения иностранным языком. В учебном плане помимо дисциплин Уортонской школы, таких как финансы, менеджмент и маркетинг, особое внимание уделялось бы языковым навыкам, истории и культуре. Мы бы выпускали элитную группу людей, готовых вести американский бизнес в глобальное будущее.

В то время - а это был конец 1970-х годов, когда компания Estée Lauder быстро расширялась по всей Западной Европе, Скандинавии, Японии, Таиланду, Сингапуру, Гонконгу и Гуаму - в США была только одна бизнес-школа, о которой я знал и которая сочетала профессиональные бизнес-курсы с международными исследованиями: Thunderbird при Университете Аризоны. Я мог бы с легкостью начать что-нибудь.

Так я думала.

 

ПОИСК ВЛИЯНИЯ

Первым делом я отправился в офис декана Уортонской школы. Он дал мне стандартный ответ, не требующий ответа: "Мы уже это делаем". Но это было не так. В Уортоне не было требования к знанию языка ни на старших курсах, ни тем более на MBA. Возможно, он не понимал, что моя идея была прелюдией к подарку. И все же... первый удар.

Я входил в попечительский совет Пенсильванского университета, но имел очень мало влияния. Однако я знал одного человека, который имел такое влияние. Одним из членов совета был Реджинальд Джонс, председатель и генеральный директор General Electric. Редж руководил выходом компании на зарубежные рынки и в 1980 году был назван самым влиятельным человеком в бизнесе по версии U.S. News & World Report. Он обладал большим влиянием в Пенсильванском университете. Я рассказал о своей идее, и она ему понравилась. Я спросил, поддержит ли он меня. Он ответил: "Безусловно". (Редж был прекрасным человеком с острым чувством юмора. После ухода на пенсию из GE он шутил, что перешел из разряда "Кто есть кто" в разряд "Кто он?").

И все же, даже заручившись поддержкой главного попечителя, мы не смогли запустить проект. Второй удар.

Я не сдавался. Летом 1981 года я находился в Аспене, штат Колорадо, где был членом правления Аспенского института. Тогда институт был гораздо меньше, и каждую неделю члены правления, которые жили в Аспене, получали список тех, кто будет участвовать в том или ином семинаре. Я увидел, что новый проректор Пенсильванского университета Томас Эрлих планирует посетить определенный семинар. Я постарался тоже присутствовать, представился и пригласил его на ужин. Я рассказал о своей идее и спросил, сможет ли он помочь. Он с энтузиазмом согласился.

Потребовался год, чтобы добиться согласия университета. Но, наконец, они согласились. Мы отправились на скачки!

 

ОТКРЫТИЕ ИНСТИТУТА ЛАУДЕР

Институт менеджмента и международных исследований имени Джозефа Х. Лаудера был основан в 1983 году. Мой брат Рональд и я внесли в фонд 10 миллионов долларов. (Сегодня Рональд является председателем Совета управляющих Института Лаудера). Кроме того, я основал профессорскую кафедру в Уортонской школе и кафедру политологии в Школе искусств и наук.

По предложению Тома директором-основателем был назначен доктор Йорам (Джерри) Винд. Джерри идеально подходил для этой работы: запустив в Уортоне программу Executive MBA, он знал, какие преподаватели лучше всего подойдут для создания тех или иных курсов и на какие кнопки нужно нажать, чтобы добиться этого. Я никогда не видел человека, который был бы настолько целеустремлен, чтобы что-то начать. Руководителем языковой программы была доктор Клэр Годиани, блестящий профессор французской литературы. Они с Джерри были замечательной командой.

В мае 1984 года институт принял своих первых студентов: двадцать пять американцев и двадцать пять представителей других стран. Чтобы быть принятыми, они должны были продемонстрировать второй уровень владения языком по шкале Interagency Language Roundtable Scale, используемой в дипломатической службе США. После четырех недель пребывания в кампусе в Филадельфии они провели восемь недель на программе погружения в страну изучаемого языка. К моменту выпуска через два года их языковые навыки находились на третьем уровне.

У нас был необычный совет управляющих - помимо Рега Джонса, в него входили Роберто Гоизуэта, генеральный директор Coca-Cola; Джеймс Д. Вулфенсон, который впоследствии возглавил Всемирный банк; Тосиро Кусаба, президент Mitsui Bank; Хорхе Борн, президент бразильского конгломерата Bunge & Born; Альфред Херрхаузен, глава Deutsche Bank; Карл Хан, генеральный директор Volkswagen - все они отвечали за чтение лекций и организацию стажировок для наших студентов. Этот список сам по себе стал магнитом для многих талантливых и амбициозных студентов.