The Company I Keep

Было бы сложно сохранять гибкость, которая питала Clinique и Origins, если бы акционеры требовали от нас постоянного роста и прибыли. Суть в том, что я не думаю, что мы смогли бы сохранить оба бренда, если бы были публичной компанией.

И наоборот, будучи частной компанией, мы можем действовать быстрее, чем публичная компания. Мы можем запустить новый продукт в два раза быстрее, чем наши конкуренты.

Когда вы становитесь публичной компанией, вас выставляют на всеобщее обозрение. Как сказал Дик Саломон, "то, что происходит в спальне, теперь видно тем, кто сидит в гостиной". 2 И если те, кто сидит в гостиной, недовольны тем, что вы делаете, они чувствуют, что имеют право высказать свои замечания - громко и публично. Такая прозрачность меня не особенно беспокоила, поскольку я гордился тем, что мы делали. Аплодисменты всегда приветствуются.

Однако, когда вы оказываетесь в поле зрения общественности, это совсем не то, что вы испытывали, будучи частной семейной компанией. Вместо того чтобы самостоятельно управлять кораблем, нам придется отвечать перед партнерами. Цели и соображения внешних акционеров часто сильно отличаются от ваших собственных. Они склонны отказываться от долгосрочных благ ради сиюминутного вознаграждения в виде краткосрочной прибыли. Даже если вы сохраните контроль, в королевстве будет гораздо больше споров и меньше мира.

К началу 1990-х годов я глубоко верил, что мы не были бы там, где , если бы Estée Lauder не была частной компанией. И я был твердо убежден, что мы сможем продолжить наш путь к созданию феноменальной компании, если - даже если - мы останемся частной компанией.

Кроме того, время было неподходящее. В 1994 году мы уже приступили к приобретению M-A-C и пытались купить Bobbi Brown Cosmetics. (Я расскажу о том, что стояло за этими и другими приобретениями, в главе 18). Мы никогда раньше не делали приобретений, тем более двух подряд. Запустить первичное размещение акций одновременно с покупкой еще одной или двух компаний было, конечно, невозможно, но это все усложняло.

 

СЛОН В КОМНАТЕ

Однако у него были и личные причины для выхода в свет, и они были убедительными.

Для многих предпринимателей выход на биржу - это высший знак успеха. Для меня - не очень: Мне не нужно было это подтверждение. Мне было достаточно известности и денег. Я не хотел и не ожидал, что моя жизнь ощутимо изменится, кроме того, что у меня появится ликвидность для других инвестиций, которые поддержат мою филантропическую деятельность. И уж точно я не хотел жить в страхе, что если мы оступимся хоть на один квартал, то это навсегда останется черной меткой в моем послужном списке.

Не все члены моей семьи согласились с этим.

Один вопрос, связанный с выходом на биржу, был слоном в комнате - и очень чувствительным слоном. Поскольку мы были частной компанией, члены семьи могли занимать деньги у компании в обмен на векселя - своего рода IOU. Мы очень, очень тщательно следили за тем, как мы это делали, и в каждом случае начисляли надлежащую процентную ставку. Мы все получали выгоду от такого финансового доступа, но поскольку я был председателем совета директоров и генеральным директором, члены семьи должны были спрашивать у меня разрешения на заем в "семейном банке". Это время от времени создавало некомфортную динамику. Я устал быть семейным банкиром и вечным "нет".

К моему глубокому и непреходящему сожалению, мой отец умер в 1982 году. Моей матери было уже за восемьдесят. В 1994 году она сломала бедро и стала меньше участвовать в делах компании. Она никогда не была человеком, который хотел оставлять концы с концами, и ее беспокоило, что деньги, которые она задолжала компании, могут привести к нежелательному перераспределению акций, которые в настоящее время были разделены между ней, моим братом Рональдом и мной.

Банкиры компании оценили предприятие в 3 миллиарда долларов. 3 Когда на кону большие деньги, можно не сомневаться, что в дело вступят юристы и банкиры. А когда в дело вмешиваются юристы и банкиры, даже если это давние коллеги из различных музеев и некоммерческих советов, все может пойти наперекосяк. Эмоции начинают кипеть, а рациональные люди принимают иррациональные решения.

Мы так гордились тем, что за многие годы существования семейной компании в ней ни разу не было раскола. Я не хотел, чтобы он произошел сейчас. В конце концов, я понял, что мы столкнулись с неразрешимой проблемой. Как решить ее?

Деньги способны разделить семью и надолго посеять в ней раздражение, обиду и горечь. Выход на публику снимает вопрос о деньгах с повестки дня.

Поэтому я согласился выступить публично. Я пообещал своей семье, что поддержу ее и что мы сделаем это вместе, без вражды. Семейная горечь просто не в моем характере. "Мир в королевстве" - такова была моя мантра.

 

ПРАВИЛЬНАЯ ЦЕНА

После объявления нашего решения следующим шагом было определение цены, по которой будут предлагаться акции. Это был очень деликатный вопрос, который, опять же, мог вызвать разногласия в семье.