The History of Bones: A Memoir: A Memoir

Я занервничал, когда посмотрел расписание второго этапа этого тура и увидел, что единственное место, где мы могли бы сделать уборку, находилось в Любляне. Я только что купил эти три очень элегантных костюма от Армани за большие деньги. Они были идеальны. Мне трудно найти одежду, которая мне нравится, а эти просто идеально висели. Это были большие деньги, которые я потратил на одежду, но я решил, что к черту все, они будут моей униформой Lounge Lizards на долгие годы.

Я не знаю точно, как произошла эта история с модой. Я никогда не задумывался об этом, во многом я против этого из-за финансовой иерархии.

Когда группа только начинала, я покупал костюмы за 5 долларов в магазинах подержанной одежды в Ист-Виллидж. У меня была одна пара туфель, которые держались на скотче. И это мне очень нравилось. Но теперь от меня ожидали, что я стану эталоном моды.

В 2000 году британский Vogue признал меня одним из самых хорошо одетых мужчин прошлого века. Они бы чертовски разозлились, если бы увидели, что я ношу каждый день на протяжении последних десяти лет: кроссовки, брюки-карго или баскетбольные шорты, футболки, а в холодную погоду - толстовку Carhartt. Каждый день. В общем, я одеваюсь точно так же, как в девять лет.

Но мне очень хотелось защитить три своих новых костюма. Они были для меня чем-то таким, чего раньше не было ни в одной одежде.

Я не хотел, чтобы они были испорчены, что уже не раз случалось во время гастролей, и я особенно нервничал из-за подобных вещей в Восточной Европе, поэтому заранее отправил факс промоутерам, сказав, что мне важно сдать вещи в химчистку в приличном месте.

Я лечу в Любляну один. Я пытаюсь пройти таможню, когда ко мне подходит человек с автоматом и начинает кричать на сербохорватском языке. Я не понимаю, что он говорит, но понимаю, что его жесты концом ствола автомата означают, что он хочет, чтобы я встал на определенное место, и я встаю. Он уходит, оставив меня на месте.

Мгновением позже появляется другой парень с пулеметом, начинает кричать и переводит меня на другое место.

Я стою и жду, пытаясь понять, как мне выбраться, когда возвращается первый парень, его глаза выпучиваются от удивления и ярости, когда он видит, что я ушла с того места, где он меня оставил. Он кричит, а я пытаюсь указать на второго охранника, который уже исчез, и возвращаюсь на первое место.

Когда я наконец прохожу таможню, меня ждут двое: очень высокий, очень худой мужчина с черной бородой и очень страдальческим и измученным лицом и пухлая женщина, которая, как я полагаю, является его женой. Наверное, быть джазовым промоутером в Югославии - не самое простое занятие.

Кивнув мне в знак узнавания, он первым делом спрашивает: "Где костюмы?".

Возможно, Вэл немного переборщил, говоря о важности костюмов, но это должно гарантировать, что они будут чиститься без происшествий.

Я объясняю, что сначала мне нужно распаковать вещи. Не знаю, думают ли они, что они в специальном чемоданчике, или что.

Они привозят меня в отель в своей крошечной машинке, поднимают мои колени к ушам и следуют за мной в номер. Что странно. Весь отель странный.

В холле у стены стоят пять сушилок для одежды.

Моя комната, которая должна была быть люксом, на самом деле представляет собой четыре смежных офисных помещения с кроватью и импровизированной ванной. Здесь постелен промышленный ковролин, а одна комната заставлена столами и офисными стульями, поставленными друг на друга. Это офисное помещение, которое было быстро превращено в то, что должно быть номером люкс.

Я отдаю им свои костюмы. Мне немного неловко от такой заботы, но, по крайней мере, я уверен, что при таком внимании они будут в безопасности.

На следующий день Эван отправляется на прогулку. Обычно он отправляется на прогулку, когда мы приезжаем в новое или необычное место. Мне это нравится, но сам я никогда так не делаю. Эван всю свою жизнь проявляет любопытство. Это замечательное качество, особенно когда человек становится старше. Оставайтесь любопытными.

Отсутствие любопытства убивает человека.

Когда он возвращается, то замечает, что все, что крутится в сушилках в холле, ужасно похоже на мои костюмы. Он быстро отводит взгляд и качает головой. Нет, это не то, что происходит. Не может быть.

Когда я столкнулся с ним, он сказал: "Не хочу тебе говорить, но мне кажется, что я только что видел твои новые костюмы в сушилке в холле".

Наступила пауза, когда эта информация начала укладываться в моем мозгу.

Затем, опасаясь моей реакции и не зная, что еще сказать, Эван спрашивает: "Почему в холле есть сушилки?"

Я не нахожу в этом никакого юмора, а Эван, будучи моим младшим братом, справедливо беспокоится, что это будет иметь для него плохие последствия, ведь если мои костюмы будут испорчены, мое настроение станет совсем мрачным.