The History of Bones: A Memoir: A Memoir

Не то чтобы я ее привлекал, но что-то другое. Я спрашиваю дорогу, и она дает мне этот феромон, как бы говоря: "Ты можешь получить меня, если захочешь. Я пойму, если ты не захочешь, но если я тебе нужна, я доступна для тебя. Возьми меня.

Она была красива, и более того, в ее лице была такая черта, по которой можно было понять, что она не только умна, но и добра, и, кажется, понимает все странности и сложности жизни, независимо от того, насколько она молода. Мне следовало бы сразу же жениться на ней и пропустить все остальное красивое, сексуальное, отвратительное безумие, которое должно было произойти.

Я захожу в боковую часть кинотеатра, и люди, которые ведут это мероприятие, дают понять, что переполненный зал пришел не для того, чтобы посмотреть фильм, а потому что было объявлено, что я буду там. Но мне нечего сказать. Я собираюсь просто ответить на вопросы. На самом деле я приду просто в качестве одолжения Бетт Гордон.

Невероятно. Я начинаю говорить, и все женщины в толпе падают в обморок. Три дня назад в Нью-Йорке я был точно таким же человеком. Выглядел, ходил и говорил точно так же. Никто не падал в обморок.

Вопросы закончились, и наступила забавная пауза. Я стою там, и раньше мне не доводилось заниматься подобными вещами. Я чувствую себя немного глупо. Несколько ребят из группы, игравшей в партитуре, выходят в зал. Дуги поднимает руку. Я вижу, что это Дуги, и обращаюсь к нему, как к школьному учителю.

"Да, Дуги?"

"Можно я пойду в ванную?"

"Да, Дуги".

Он встает и выбегает из комнаты.

Осенью "Незнакомец" - большое событие на Нью-Йоркском кинофестивале. Мы с Эстером недоумеваем, как Джим "эм, эм, я не знаю" Джармуш был провозглашен авюрером и грядущей силой в кино.

Мы на балконе в Линкольн-центре. Самые шикарные места. Я сижу рядом с Лиз, со мной Джим, Сара Драйвер, продюсеры и люди с фестиваля. Это шикарные люди на шикарных местах.

Лиз кажется скучной и неуютной среди всех этих шикарных, фальшивых культурных штучек.

Она шепчет мне на ухо: "Хочешь минет?".

Я - звезда фильма, открывающего Нью-Йоркский кинофестиваль в Линкольн-центре, но в тот момент минет звучит куда более убедительно и реально. Поэтому мы тайком покидаем VIP-места на балконе. Лиз заходит в дамскую комнату, чтобы убедиться, что все чисто, и большую часть фильма мы занимаемся сексом в туалетной кабинке.

Меня попросили выступить в одном маленьком клубе в Виллидже. Слишком маленький для группы, но парень решил, что я смогу сыграть там соло.

Когда я соглашалась, я и не подозревала, насколько маленькое это место. Там помещается всего около сорока человек. Поскольку место крошечное, парень не дает объявлений, и там вообще почти никого нет. Я написал три пьесы, а в третьей заставил Лиз и Ребекку танцевать на G-стрингах. Просто так. Я не думал об этом, просто делал это, чтобы что-то сделать, и, конечно, ради денег, потому что у меня их не было.

Когда я иду играть, в толпе всего около двадцати человек. Это кажется очень странным и голым. Но кажется, что каждый из присутствующих - это кто-то. Я не могу сейчас вспомнить, кто именно. Знаю, что там были Франческо и Альба Клементе, Джон Сейлз со своим продюсером и еще несколько известных людей. Так что комната и так небольшая, а тут еще и неуютно пусто и интимно. Обычно мне удается выкрутиться, но сегодня звук дерьмовый, и я не могу.

Я особо не готовился, а люди, которые там присутствуют, почти все в той или иной степени тяжеловесы. Я даже не знаю, как они могли узнать об этом, но мне неловко, что они стали свидетелями этого безвкусного фиаско. Лиз и Ребекка обсыпали себя блестками, которые в итоге попали и на меня. Блестки трудно смыть, поэтому я вся в блестках, когда выхожу на сцену.

The Village Voice написал обо мне статью, и я разделил обложку газеты с Вупи Голдберг. Когда группа только начинала, мы ходили и ждали, чтобы получить "Голос" за ночь до его выхода в Astor Place. Мы хотели узнать, выбрали ли нас для "Voice Choice" - списка групп, которые лучше всего посмотреть на этой неделе. Это было захватывающе.

Однажды, когда я позвонил Роберту Кристгау, редактору раздела, трубку взяла его жена. Кристгау давал нам "Выбор голоса" практически каждый раз, когда мы играли. Но мне нужно было сообщить ему, что мы играем, и теперь у меня на телефоне была его жена. Я должен был сказать ей, чтобы она сообщила ему об этом до полудня, иначе он пропустит срок. Я только что проснулся, и слова выходили беспорядочными и кособокими.

Попробуйте сказать "Lounge Lizards" сразу после пробуждения. Она не могла меня понять.

"Скажите, пожалуйста, Роберту, что The Lounge Lizards играют на этой неделе, в пятницу?"

"Простите, кто?"

"The Lounge Lizards".

"Лунгеры?"

"Нет, The Lounge Lizards".

"Простите, я не понимаю".

"The Lounge Lizards".

"Лозенги?"

"Да, именно так, "Лозенги".

 

-

Я подошел к газетному киоску, чтобы купить "The Village Voice" с материалом обо мне. Я как бы крался и прятал его под мышкой, словно покупал порно. Мне было так неловко от всей этой ситуации.