The last tycoons: the secret history of Lazard Frères & Co

Но очевидно и понятно, что события военных лет наложили свой отпечаток на отношения между Альтшулем и Дэвидом Уэйлсом, а также между Альтшулем и Андре. Хотя это трудно понять из прямой переписки между ними, суть разрыва ясна из писем Альтшуля к другим людям. В течение многих лет после ухода из Lazard он часто писал Жинетт Лазар, вдове Андре Лазара, которая жила в Нейи. Глубина пожизненной обиды, нанесенной Альтшулю Андре и Давидом-Вейлем, буквально выплескивается на страницы письма, которое он написал Жинетт в июле 1952 года, через десять дней после смерти Давида-Вейля. "Я так давно не получал от тебя известий и так часто вспоминаю о тебе с нежностью", - писал он. "На днях я был опечален известием о смерти Давида Давид-Вейля, которого я знал с детства и был связан с ним самым дружеским образом, пока Пьер не отравил его мысли против меня своим цветным рассказом о нашей недавней неприятности. Я хотел бы послать слова соболезнования Флоре, - жене Дэвида Дэвида Уэйла, прожившей пятьдесят четыре года, - но теперь мне кажется, что с моей стороны это было бы лишь вмешательством. Но хватит об этом!"

Неудивительно, что Андре совершенно не задумывался об оскорбленных чувствах Альтшуля. Во-первых, подобные чувства были совершенно чужды личности Андре, а во-вторых, просто не было времени зацикливаться на прошлом. Когда война быстро подходила к концу, Андре предвидел, что и в Америке, и в Европе возникнет необходимость оживить сильно поредевшую экономику и физическую инфраструктуру. Lazard отчаянно нуждался в том, чтобы быть в состоянии помочь будущим лидерам Америки и американского бизнеса достичь этих целей. С этой целью он быстро избавился от всех старых партнеров под руководством Альтшуля. И собрал новую команду: Альберт Хеттингер из General American Альтшуля; Джордж Мурнан, бывший ведущий партнер и организатор сделок в Lee, Higginson & Company, а затем - французский финансист Жан Монне в Monnet & Murnane; и Эдвин Херцог, бывший армейский офицер и сотрудник небольшой брокерской компании Shields & Company. "С самого начала Андре Мейер задумал полностью выпотрошить и перестроить Lazard Freres", - пишет Кэри Райх в журнале Financier. "Смешанный бизнес Lazard - типичный для фирмы такого размера - он рассматривал как неструктурированную, нерентабельную солянку. А партнеры и сотрудники "Лазарда", по его мнению, были в основном кучкой ленивых посредственностей. В обеих сферах он не терял времени, чтобы провести серьезные преобразования". Избавившись от старых партнеров Altschul, он закрыл три региональных брокерских офиса в Бостоне, Чикаго и Филадельфии. Единственным офисом Lazard в Соединенных Штатах должен был стать Нью-Йорк, а именно обшарпанный офис на Уолл-стрит, 44. В соответствии с менталитетом беженцев Андре резко сократил расходы. Фирма больше не будет тратить свое драгоценное время и капитал на розничных клиентов.

За первые сто лет своей деятельности Lazard неоднократно сталкивалась с финансовыми катастрофами, и каждый раз ей удавалось выжить. Андре надеялся изменить эту прискорбную картину, когда он наконец-то стал полноправным руководителем. Андре хотел превратить Lazard в компанию, ориентированную на восстановление и развитие корпораций по всему миру. "Он хотел сделать эту фирму ведущей в бизнесе, не в смысле размера, а в смысле совершенства", - вспоминал партнер Фред Уилсон, который начал работать в фирме в 1946 году. "Он много раз говорил, что это его амбиции в отношении Lazard".

 

ГЛАВА 4. "ВЫ ИМЕЕТЕ ДЕЛО С ЖАДНОСТЬЮ И ВЛАСТЬЮ".

Стратегия "Великие люди" возникла в Lazard после Второй мировой войны под руководством курящего сигары Андре Мейера, после того как он изгнал Фрэнка Альтшуля. Перемещающийся по миру Мейер предпочитал жить в элегантном номере отеля Carlyle. "Он хотел иметь возможность в любой день спуститься вниз, выписаться и уйти - просто закрыть дверь, сдать ключ, взять билет на самолет и улететь", - говорил Феликс Рохатин об Андре. Предпочтение Андре жить в роскошном отеле на Верхнем Ист-Сайде, похоже, заразило его нью-йоркских партнеров. Как ни странно, многие из них тоже жили в отелях: около пяти лет в начале 1970-х годов Феликс жил в Alrae, Саймон Альдервельд - в Stanhope, Энгельберт Громмерс - в Hyde Park, Альберт Хеттингер держал квартиру в Westbury, а Говард Книффин - в Berkshire. У самого Lazard была квартира в Waldorf. Как и у его партнеров Дэвидов-Уэйлсов, изобразительное искусство было одной из немногих индульгенций Мейера, и его комнаты в Карлайле были заполнены бесценными картинами.