The Man of Property — Собственник

He could not hear Bosinney entreating, entreating, always entreating; could not hear her sudden, soft weeping, nor see that poor, hungry-looking devil, awed and trembling, humbly touching her hand.	Он не слышал, как Босини умолял, без конца умолял ее о чем-то; не слышал ее внезапных тихих рыданий, не видел, как этот жалкий «голодный пес», дрожа от благоговения, робко касался ее руки.
In Montpellier Square their cabman, following his instructions to the letter, faithfully drew up behind the cab in front.	На Монпелье-сквер кэбмен, с точностью выполнив полученное приказание, остановился вплотную к первому экипажу.
The Darties saw Bosinney spring out, and Irene follow, and hasten up the steps with bent head.	Уинифрид и Дарти видели, как Босини вышел из кэба, как Ирэн появилась вслед за ним и, опустив голову, взбежала по ступенькам.
She evidently had her key in her hand, for she disappeared at once.	Очевидно, у нее был свой ключ, потому что она сейчас же скрылась за дверью.
It was impossible to tell whether she had turned to speak to Bosinney.	Трудно было уловить, сказала она что-нибудь Босини на прощанье или нет.
The latter came walking past their cab; both husband and wife had an admirable view of his face in the light of a street lamp.	Босини прошел мимо их кэба; его лицо, освещенное уличным фонарем, было хорошо видно мужу и жене.
It was working with violent emotion.	Черты этого лица искажало мучительное волнение.
"Good-night, Mr. Bosinney!" called Winifred.	— До свидания, мистер Босини! — крикнул" Уинифрид.
Bosinney started, clawed off his hat, and hurried on.	Босини вздрогнул, сорвал с головы шляпу и торопливо зашагал дальше.
He had obviously forgotten their existence.	Он, очевидно, совершенно забыл об их существовании.
"There!" said Dartie, "did you see the beast's face?	— Ну, — сказал Дарти, — видела эту физиономию?
What did I say?	Что я говорил?
Fine games!"	Хорошие дела творятся!
He improved the occasion.	И он со вкусом распространился на эту тему.
There had so clearly been a crisis in the cab that Winifred was unable to defend her theory.	В кэбе только что произошло объяснение — это было настолько очевидно, что Уинифрид уже не могла защищать свои позиции.
She said:	Она сказала:
"I shall say nothing about it.	— Я не буду об этом рассказывать.
I don't see any use in making a fuss!"	Не стоит поднимать шум.
With that view Dartie at once concurred; looking upon James as a private preserve, he disapproved of his being disturbed by the troubles of others.	С такой точкой зрения Дарти немедленно согласился. Считая Джемса чем-то вроде своего заповедника, он не имел ни малейшего желания расстраивать его чужими неприятностями.
"Quite right," he said; "let Soames look after himself.	— Правильно, — сказал Дарти, — это дело Сомса.
He's jolly well able to!"	Он отлично может сам о себе позаботиться.