The Phoenix (СИ)

Хиона театрально цокает языком. Богиня поглаживает одного из адских псов так, словно это ее домашний любимец. Как она подчинила их себе? Почему гончие до сих пор слушаются ее? Неужели Аид предал нас?

– Это было ясно как день, милая Аннабет. Но не строй из себя дуру. Ты знаешь, что очень скоро пробудится тот, кто ищет возмездия. Тот, кто всю жизнь оставался в тени моей госпожи, а теперь готов восстать, чтобы уничтожить весь Олимп, – гулкое урчание псов перестает в адскую какофонию. – Сверженные боги тем и лучше олимпийцев, что не забывают своих долгов. И он вернул его и, как видишь, сполна.

Я пячусь, когда из толпы, пытаясь вырваться, клацая челюстью, воет одна из гончих. В зубах застрял клочок окровавленной, ярко-оранжевой материи. Ноги невольно подгибаются, а тошнота становится невыносимой. Слезы. Как невовремя я чувствую острую нужду остаться в одиночестве. Это мог быть кто угодно. И мои догадки подтверждаются еще одним воплем, полным горечи утраты. Еще одна жертва Хионы. Еще одно знакомое, родное лицо.

– Хиона! – вопль кентавра, словно гром среди ясного неба.

Топот копыт и передо мной оказывается израненный, но все же живой и здоровый Хирон. Я не могу передать, как рада ему. Но слова благодарности застревают в горле. Позади него плетется Перси, поддерживая под руку едва живую, побелевшую Беатрис. Я не могу сдвинуться с места. Наш разговор не окончен, и пока я не пойму, что лагерю ничего более не угрожает, я не уйду отсюда. Би жива – это главное.

– Здравствуй, Хирон. Наслышана о тебе, – отступая от гончих, нараспев произносит богиня. – Ты занял неверную позицию, кентавр. Давно пора переходить на более сильную сторону.

– Как вы преодолели барьер? – его голос полон ненависти и боли.

– Величайший враг прячется там, где ты меньше всего будешь его ждать. Гай Юлий Цезарь. Пора признать, что работать в детсаде – не твой уровень, Хирон.

– Если кто-нибудь из олимпийцев узнает об этом…

– Да? – Оживилась она, – Расскажи мне об этом. Но даже ты не в курсе, что происходит на Олимпе. Они всегда скрывались от вас, не желали вашего общения, все эти выродки – обузы и ошибки богов. Все, что делаю я – очищаю род олимпийцев.

– Убивая их? – вмешивается третий, уставший голос.

Я оборачиваюсь и снова встречаюсь с морскими глазами Перси. Он выглядит так, словно его вывернули наизнанку. С трудом поддерживая Би и стараясь не упасть самому, он продолжает прожигать Хиону взглядом.

– Чтобы заточить Гею, вам не потребовалась больших усилий. Кровь семи полукровок, что избрало пророчество, действует безотказно – Гее больше не возродиться. В мире воцарился мир, а вы стали настоящими героями, – Хиона передернула плечами, словно этот разговор мало заботил её. – Но вы кое-чего не учли. Да, матери земли больше нет в материальном мире. Да, она не возродится больше. Ни завтра, ни миллионы лет спустя. Но не Гея была первородной создательницей вселенной. Первым и самым могущественным стал Хаос. В нем зародились шестеро первородных, что стали первыми олимпийцами.

– Гея, Эребус, Эрос, Никс, Понт, …– вслух перечисляю я.

Шестеро. Отчего их должно быть шестеро? Ни один мифологический учебник…

– Уран…

– Именно, Аннабет.

– Он мертв. Кронос оскопил его и низвергнул в Тартар. Там ему самое место, – резко отчеканивает Хирон.

Хиона предупреждающе вскидывает руку, будто готова заморозить кентавра, но, к счастью, это только предупреждение.

– Но! Вы забываете о самом главном! Сопоставьте факты, не притворяйтесь идиотами! Отчего олимпийцы больше не отзываются на твои мольбы, Хирон? Почему исчезают полукровки? Почему пророчество до сих пор не произнесено?? – сумасшедший крик богини замирает в ту самую секунду, когда она оборачивается ко мне. – Думай, Чейз. Думай.

Я с ужасом понимаю, что в голове вновь «шумят механизмы». Факты, события, действия, слова, брошенные невзначай – все это имеет скрытый смысл. Все это должно быть чем-то единым. Уран. Божество небес. Тот, кто многие годы держал Гею заложницей, тот, из-за кого на свет появились титаны, гекатонхейры, циклопы. Мифы. Мне нужно вспомнить хотя бы один миф, что как-то связан с Ураном. На ум не приходит ничего, кроме свержения бога своим сыном Кроносом. Он оскопил его, лишив возможности продолжать рождение олимпийцев. Именно Гея достала серп, которым орудовал Кронос. Первородный отправился в Тартар.

Нет. Что-то еще. Я упустила из виду деталь. Незначительную деталь, из-за которой обрывался весь смысл событий.

Все дело в пророчестве.

Голос Рейны отчетливо прозвучал в голове. Верно, в пророчестве, которого нет. Боги боятся чего-то. Опасаются того, что однажды едва не подвергло Олимп опасности. Последние годы это случается все чаще.

Пять полукровок. Всего пять полукровок за прошедший год.