The Routledge Handbook of Philosophy of Animal Minds

Каковы пределы чистого чтения поведения? Возможно, разумно предположить, что извлечение структуры зависит от общих механизмов обучения. В конце концов, такие механизмы кажутся достаточными, а доказательств существования механизмов, специфичных для конкретной области, в настоящее время мало. Это предположение позволяет нам сделать предположения о пределах чистого чтения поведения. Одно из ограничений касается несмежных зависимостей. В моем поведении существует не смежная зависимость, когда, например, наличие у меня прямой видимости на объект, который в данный момент недоступен из-за присутствия конкурента, приводит к тому, что я достаю объект в какое-то произвольное более позднее время, когда конкурента нет. В этом случае получение объекта зависит от того, был ли он в поле моего зрения, но между этими событиями существует произвольный интервал. Гипотеза заключается в том, что структуры с несмежными зависимостями относительно трудно изучать и идентифицировать, и эта трудность возрастает по мере увеличения числа несмежных зависимостей.1 В более общем смысле, поскольку песни птиц поддаются дискриминации и включают в себя разнообразные поведенческие структуры (Berwick et al. 2011), мы можем принять "предел песен птиц" в качестве грубой рабочей гипотезы: структуры, не встречающиеся в песнях птиц, не могут быть извлечены при чистом чтении поведения.

Хотя некоторые существующие экспериментальные схемы не были разработаны для проверки таких ограничений, они включают в себя особенности, которые правдоподобно исключают объяснение результатов испытуемых только с точки зрения чистого чтения поведения. Для примера рассмотрим последовательность событий в "дезинформированном" условии в работе Hare, Call и Tomasello (2001, эксперимент 1). Конкурент наблюдает, как ему кладут еду [A], доступ конкурента блокируется [B], происходит что-то [XN], еду перемещают [C], происходит еще что-то [YN], и доступ конкурента восстанавливается [D]. Нахождение доказательств того, что шимпанзе могут научиться определять паттерны такой формы [ABXN CYN D] и использовать их для предсказания поведения сородичей, стало бы важным открытием.

Хотя исключить возможность того, что животное является демоном чтения поведения, вероятно, невозможно и, конечно, не нужно, оказывается довольно просто (по крайней мере, теоретически) исключить возможность того, что его способности к чтению поведения лежат в основе его способностей к отслеживанию психических состояний других. Даже если не знать многого о процессах и представлениях, вовлеченных в чистое чтение поведения, предположение о том, что извлечение структуры зависит от общих механизмов обучения, делает маловероятным, что относительно сложные способности, скажем, коровидов и человекообразных обезьян к отслеживанию психических состояний других людей могут быть основаны только на чистом чтении поведения.

 

Покончить с ложными убеждениями о ложных убеждениях

В отсутствие альтернативы следует ли нам условно признать, что по крайней мере у некоторых нелюдей отслеживание ментальных состояний, в конце концов, включает их репрезентацию? Есть по крайней мере два препятствия для принятия этого.

Первое - это ложное убеждение о ложном убеждении. Задача на ложное убеждение (Wimmer and Perner 1983) иногда рассматривается как кислотный тест на репрезентации психического состояния (см. влиятельные отклики Беннета, Деннетта и Хармана на Premack and Woodruff 1978). Как ни странно, шимпанзе и другие нечеловеческие животные до сих пор в основном препятствовали попыткам показать, что они могут отслеживать ложные убеждения других (например, Marticorena et al. 2011). Задачи на ложные убеждения продолжают приносить много важных открытий, касающихся людей (например, Milligan, Astington and Dack 2007; Devine and Hughes 2014). Однако есть причины сомневаться в том, что задача на ложные убеждения, несмотря на ее огромную ценность, является кислотным тестом на чтение мыслей. Во-первых, можно отслеживать ложные убеждения других людей, не представляя их на самом деле (Butterfill and Apperly 2013). Во-вторых, есть доказательства того, что типично развивающиеся люди могут представлять несовместимые желания раньше, чем ложные убеждения (Rakoczy, Warneken and Tomasello 2007). Таким образом, способность отслеживать ложные убеждения не является достаточной для репрезентации убеждений и, вероятно, не является необходимой для репрезентации ментальных состояний. Таким образом, вопрос о том, признаем ли мы, что нелюди могут представлять ментальные состояния других людей, не должен зависеть от того, могут ли они отслеживать ложные убеждения. Как считают Премак и Вудрафф (Premack and Woodruff, 1978, p. 622), задача на ложные убеждения - это "еще одна стрела, которую стоит иметь в своем колчане, а не гарантированное попадание в яблочко, как предполагают философы".