The “Russian” Civil Wars, 1916–1926: Ten Years That Shook the World

Не забывая об очевидных опасностях, связанных с тем, что отныне у союзников будут свободны руки для борьбы с большевистской Россией, поскольку Центральные державы развалились в начале ноября 1918 года, Ленин выступил на Чрезвычайном шестом Всероссийском съезде Советов (6-9 ноября 1918 года) в Москве с оптимистической речью "О годовщине революции". Отметив, что "Германия в огне и Австрия вся в огне", советский лидер настаивал на том, что: "Наш лозунг должен быть таков: Еще раз бросить все силы на борьбу и помнить, что мы подходим к последнему, решительному бою, не за одну только русскую революцию, а за мировую социалистическую революцию". Но где бороться? Несмотря на присутствие Королевского флота на Балтике, северо-запад выглядел неплохим вариантом.

По причинам, которые остаются неясными - возможно, владения Маннергейма казались слишком большими, или слишком мощными, или слишком периферийными по отношению к прямому пути в Европу, - наступление на Финляндию, хотя и обсуждалось красным командованием, было признано нецелесообразным. Белорусско-литовский регион, однако, имел определенный приоритет в Москве, и местные большевики имели там определенную поддержку (и установили хорошие отношения с солдатскими советами, Soldatenräte, возникавшими в немецких войсках, противостоявших реакционным наклонностям Freikorps) - более того, они захватили власть в Вильнюсе до прихода Красной армии в январе 1919 года, а в феврале был создан Западный фронт. Но преимущественно еврейско-польско-русский Вильнюс не был представителем Литвы, которая, в свою очередь, имела мало общего с Белоруссией (за исключением общей истории, когда русские объединили их как "западные губернии"). Попытка объединить их в Литовско-Белорусскую ССР (Литбел) в феврале 1919 года провалилась, и Литбел был расформирован в августе 1919 года, когда наспех созданная Белорусско-Литовская Красная Армия была вынуждена оставить даже Минск другой активной державе в регионе, Польше, которая была явно слишком мощной для большевиков, чтобы противостоять им в этот момент (и которая, как было ясно из сообщений продолжающейся Парижской мирной конференции, имела поддержку союзников). Польша также имела долгосрочные планы на Вильнюс, который она захватила в апреле 1919 года, и тем самым нечаянно создала подушку, за которой в Ковно (Каунасе) временное правительство Литвы (Тарыба) могло привить независимость. Конфронтации здесь пришлось бы ждать еще год.

Между Литвой и Финляндией находились другие предполагаемые прибалтийские государства - Эстония и Латвия, против которых Красная Армия попыталась воплотить слова Ленина в жизнь, но по разным причинам без особого успеха. В конце ноября 1918 года 7-я Красная армия взяла Псков и Нарву (оставленные немецкими войсками), и в последнем городе была создана Эстонская рабочая коммуна под руководством Яана Анвельта в качестве советского правительства Эстляндии. Однако Ревель (Таллинн) оставался маняще недосягаемым: там действовало временное национальное правительство Маапяев, которое опиралось на поддержку населения (поскольку раздавало эстонскому крестьянству поместья прибалтийских немецких баронов) и присутствие королевского флота. Сдерживая красных, новый эстонский главнокомандующий, полковник Юхан Лайдонер, начал реорганизацию эстонских войск и массовую вербовку людей. К маю 1919 года численность эстонской армии составляла около 75 000 человек. Кроме того, в нее влилось более 1 000 шведских и финских добровольцев, она пользовалась тактической поддержкой белых русских войск в регионе (Псковский добровольческий корпус), и немецкое командование разрешило ей использовать оружие, обмундирование и другое снаряжение, оставленное отступающими войсками. Перед лицом такого широкого союза переименование 7-й Красной армии в Эстонскую Красную армию в феврале 1919 года не слишком помогло советскому делу - вскоре она была вновь переформирована в 7-ю Красную армию в июне 1919 года, а Эстонская рабочая коммуна (оставившая Нарву 19 января 1919 года и впоследствии ведшая беглое существование в Выре, Пскове, Луге и Старой Руссе) была расформирована в том же месяце. После этого эстонско-советский фронт стабилизировался вдоль реки Нарова (Нарва), к югу от Нарвы и через Чудское озеро (Пейпус/Пейпси), что обеспечивало естественную и удобную для обороны восточную границу Эстонии.