The Sassoons: The Great Global Merchants and the Making of an Empire

Любая торговая династия в истории рождала знатных матриархов. Но до относительно недавнего времени их власть почти всегда оставалась за кулисами. Фарха Сассун, управлявшая глобальным бизнесом, когда девятнадцатый век сменился двадцатым, была уникальна для своего времени. Ее происхождение и воспитание были такими же, как у большинства женщин того времени из привилегированных семей. Женщины в еврейской диаспоре, в частности сефарды, с раннего возраста учились преодолевать религиозные и социально-экономические границы и оказывать влияние или "мягкую силу" за кулисами. Для подавляющего большинства, лишенного официальных властных позиций, "женщины играли важнейшую, хотя и косвенную роль в формировании, передаче и сохранении купеческого капитала благодаря законным обычным правам, которыми они обладали на свое приданое".

В то время, когда Фарха росла, женщины находились в крайне невыгодном положении во всех отношениях. Одна из первых индийских девочек, получивших английское образование, писала в своих мемуарах, что багдадские евреи в Бомбее вслед за парсами разрешили своим дочерям получать образование, и что Альберт превзошел Давида в своей приверженности образованию девочек:

Он преодолел предрассудки своего старого отца и, укрепившись, распространил свет многих благодетельных принципов, открыв врата счастья для женщин своей веры. На моей памяти еврейки никогда не появлялись на публике без тщательно завуалированных лиц. Когда дамы из семьи Сассун приходили в гости [в мой дом], они никогда не раскрывались, пока мужчины, включая слуг, не удалялись, и берег был чист.

Мать Фархи, Азиза, была одной из пяти детей Альберта, и к моменту рождения Фархи в 1856 году семья уже обосновалась в Бомбее и наслаждалась плодами успеха фирмы. Ее отцом был Иезекииль Дж. Абрахам, торговец и бизнесмен, переехавший в Бомбей из Багдада. Старшая из двенадцати детей и поэтому с самого раннего возраста знакомая с лидерством, Фарха уже в детстве была напористой и стремилась получить то, что хотела. Ее образование превосходило по строгости образование ее матери: Чтение Шекспира сочеталось с изучением еврейской Библии вместе с учеными раввинами. Ей нравилось учиться, и к обязательным английскому, арабскому, ивриту и хиндустани она добавила французский и немецкий.

Недостаток архивных материалов о роли женщин усугубляет проблему, связанную с исследованием глобальных купцов XIX века, и она усугубляется патерналистским отношением некоторых исследователей-мужчин. Например, в огромной работе Бен-Якова о евреях Вавилона более четырех страниц посвящено Сулейману, мужу Фархи, но всего два предложения - новаторскому управлению бизнесом Фархи. Несмотря на скудную информацию о роли женщин среди Сассунов и других багдадских семей, рассказы тех женщин, которые не были европейками или индианками, "показывают нам, что они были активны как в общественной, так и в частной жизни в качестве домохозяек, путешественниц, торговцев и деловых женщин".

Женщины чаще всего упоминаются в обширной переписке, хранящейся в архивах Сассуна, а не ее авторами, часто в конце писем по адресу , когда корреспондент спрашивал о жене или матери получателя и просил передать ей наилучшие пожелания. Было и несколько исключений. Ханна Габбай, которую мы встретили дающей рекомендации Сулейману о том, как лучше прекратить забастовку компрадоров, иногда писала деловые письма, когда ее муж был в командировке, и она, конечно, вмешивалась в дела. Сохранилось несколько писем от матерей к сыновьям, которых разделяли огромные расстояния, часто на протяжении многих лет. Жена Дэвида, которую также звали Фарха, часто писала своему сыну Сулейману после того, как переехала в Британию после смерти основателя. Ее письма всегда начинались со слов "лил-валад аль-азиз ва нур аль-айн" (дорогому сыну и свету моих глаз). В одном из писем она описала, что была потрясена Лондоном, хотя он показался ей холодным и она слышала, что так будет всегда. В письмах она сообщала новости о своей семье, рассказывала о путешествиях родственников и напоминала, что скучает по нему, и ей больно, что они не будут вместе во время еврейских праздников. На самом деле Сулейман отсутствовал в семье в Бомбее и на праздниках в течение многих лет. Совсем другой тип писем содержал просьбы жен или матерей служащих о помощи или предоставлении возможностей от их имени, предположительно потому, что считалось, что эти просьбы скорее будут услышаны от женщины. Однако одна жена и мать взяла дело в свои руки.