The Sassoons: The Great Global Merchants and the Making of an Empire

Добрая воля и право на использование стиля "Дэвид Сассун и Ко" [считается] исключительной собственностью сэра Альберта Д. Сассуна, и в случае расторжения партнерства ни один из партнеров [не] имеет права на какую-либо компенсацию в отношении этой доброй воли или на какое-либо право вмешиваться или вести дела под фирмой "Дэвид Сассун и Ко".

В партнерском соглашении также четко оговаривалось, что ни один из партнеров не может обналичить средства, пока его прибыль не сравняется с суммой, которую он хотел снять, и подтверждались полномочия Альберта как увольнять любого партнера с уведомлением за два месяца, так и назначать новых. Вполне уместно в данных обстоятельствах и учитывая преклонный возраст председателя, в соглашении содержались многочисленные упоминания о выходе на пенсию и смерти:

Ни выбывающий партнер, ни душеприказчики умершего партнера [не имеют] права принуждать к общей ликвидации дел партнерства, в которых такой партнер может быть заинтересован, но в случае такой смерти или выбытия ликвидация всех сделок, в которых он или она будут или были заинтересованы, [должна] проводиться оставшимися партнерами в рамках обычного хода дел.

Отныне торговцам, брокерам и агентам, с которыми Дэвид Сассун и Ко вели дела, придется вести переговоры и даже пожимать руку женщине. Это было непростое испытание, хотя у Фархи были сторонники: Один индийский друг в Пуне сказал ей: "Пусть Бог поможет вам в вашем деле, чтобы направить его к гавани богатства и процветания, и ваше руководство станет дополнением к престижу принца торговцев", то есть Дэвида.

К последним годам XIX века путь фирмы к еще большему богатству не был простым. Как мы уже видели, торговля опиумом подвергалась давлению со стороны сторонников запрета в Великобритании и роста производства в Китае и других странах. Текстильные фабрики компании нуждались в постоянном уходе, начинала сказываться растущая конкуренция со стороны Японии, а ее хлопкопрессовый бизнес шел на убыль: Отчет директоров за 1894 год показал убыток, который объяснялся тем, что "большая часть хлопкопрессового бизнеса... теперь осуществляется за границей, а также [из-за] низких тарифов, взимаемых вследствие острой конкуренции". В течение многих лет компанию по прессованию возглавлял Сулейман, а после его смерти Фарха занял пост президента и председателя правления, что также было беспрецедентно для того времени. Под ее руководством прибыль прессовальной компании несколько возросла, хотя компания жаловалась, что спрос на прессование в Бомбее был невелик.

Письмо Фархе от ее младшего брата Эзры из лондонской штаб-квартиры через несколько месяцев после ее официального назначения свидетельствует о сложности вопросов, которые ей пришлось решать в качестве управляющего партнера. Эзра выразил обеспокоенность тем, что Первая китайско-японская война, начавшаяся в предыдущем году, наносит ущерб торговле опиумом, а финансовая ситуация в Китае ухудшается, и попросил Фарху взвесить возможность инвестирования в американские облигации и возможность назначения на высокий пост в компании.

Даже пассивные инвестиции компании оказались под угрозой. В предыдущие десятилетия David Sassoon & Co. выбирала эти инвестиции, получая в основном солидные доходы, но общие интересы и оценка возможностей, благодаря которым это стало возможным, расшатались. Влияние Альберта ощущалось все меньше, и другие члены семьи стали требовать возможности принимать решения. Такое положение дел начало складываться в 1880-х годах, и его последствия ощущались еще долго. В одном из таких случаев партнеры отправили в Гонконг младшему сыну Дэвида Фредерику письмо, в котором упрекали его за неодобренные и неуместные инвестиции:

Вы участвовали в синдикате для Oriental Bank, Fringe [sic] Hotel и еще одного банка. Мы хотели быть только в первом. Вы не имеете права представлять фирму в синдикатах, не одобренных Абдаллой и другими партнерами. Вы проявляете невнимательность и ставите свои личные интересы выше интересов фирмы.