The Story of Civilization 01

Большая часть литературы, дошедшей до нас из Древнего Египта, написана иератическим письмом. Ее осталось немного, и мы вынуждены оценивать ее по тем фрагментам, которые отдают ей лишь слепую справедливость случая; возможно, время уничтожило Шекспиров Египта и сохранило только поэтов-лауреатов. Великий чиновник Четвертой династии назван на своей гробнице "Писец Дома книг";142 Мы не можем сказать, была ли эта первобытная библиотека хранилищем литературы или только пыльным складом государственных записей и документов. Древнейшая сохранившаяся египетская литература состоит из "Текстов пирамид" - изречений, выгравированных на стенах в пяти пирамидах Пятой и Шестой династий.*143 Библиотеки дошли до нас еще в 2000 году до н. э. - папирусы, свернутые и упакованные в банки, маркированные и разложенные по полкам;145 В одной из таких банок была найдена древнейшая форма истории о Синдбаде-мореходе, или, как ее лучше назвать, о Робинзоне Крузо.

"История потерпевшего кораблекрушение моряка" - простой автобиографический фрагмент, полный жизни и чувств. "Как рад тот, - говорит этот древний мореплаватель в строке, напоминающей о Данте, - кто рассказывает о пережитом, когда беда миновала!"

Я расскажу тебе то, что испытал я сам, когда отправился на рудники государя и сошел в море на корабле длиной 180 футов и шириной 60 футов; в нем было 120 матросов из пикинеров Египта. Они обследовали небо, обследовали землю, и сердца их были более... чем у львов. Они предсказывали бурю, когда она еще не наступила, и шторм, когда его еще не было.

Пока мы были в море, разразилась буря. . . . Мы летели перед ветром, и он создал... волну высотой в восемь локтей. . .

Тогда корабль погиб, и из всех, кто был в нем, не выжил ни один. А меня выбросило на остров морской волной, и я провел три дня в одиночестве, и сердце мое было моим спутником. Я спал под кровом дерева и обнимал тень. Затем я раздвинул ноги мои, чтобы найти, что можно положить в рот мой. Я нашел там смоквы и виноградные лозы, и всякий прекрасный лук-порей... . . Там была рыба и птица, и не было ничего, чего бы не было в ней. . . Когда я сделал себе дрель, я разжег огонь и принес всесожжение богам.146

В другой сказке рассказывается о приключениях Синухе, чиновника, который бежит из Египта после смерти Аменемхета I, скитается из страны в страну Ближнего Востока и, несмотря на достаток и почести, невыносимо страдает от тоски по родине. В конце концов он отказывается от богатства и через множество трудностей возвращается в Египет.

О Боже, кто бы Ты ни был, предписавший это бегство, приведи меня снова в дом (т.е. к фараону). Может быть, ты позволишь мне увидеть место, где обитает мое сердце. Что может быть важнее того, чтобы мой труп был похоронен в земле, где я родился? Приди мне на помощь! Да будет благо, да явит мне Бог милость!

В продолжении мы видим его снова дома, усталого и запыленного от многих миль пути по пустыне, и боимся, как бы фараон не осудил его за долгое отсутствие в стране, которая, как и все остальные, считала себя единственной цивилизованной страной в мире. Но фараон прощает его и оказывает ему все косметические любезности:

Меня поместили в дом царского сына, в котором была знатная утварь, и в нем была баня. . . . Годы ушли с моего тела; меня побрили (?) и расчесали (?) волосы. Груз (грязи?) был отдан в пустыню, а грязная одежда - песчаным путникам. И облекли меня в лучшие виссоны, и помазали лучшим елеем.147