The Strange Death of Europe: Immigration, Identity, Islam

Карьерный путь тех, кто придерживался противоположной точки зрения, складывался иначе. В Голландии после долгих периодов вынужденного проживания в армейских казармах и правительственных убежищах Айаан Хирси Али, наконец, получила разрешение от голландской службы безопасности жить в специально охраняемом здании в Голландии. Но ее новые соседи подали в суд, чтобы заставить ее переехать от них, так боялись они за свою жизнь, когда рядом находилась эта нарушительница спокойствия. Вскоре после этого, основываясь на неправдивых заявлениях одного из телеканалов, министр по делам иммиграции и интеграции от партии Хирси Али, VVD, лишил ее гражданства. Страна, которая впустила сотни тысяч мусульман, не ожидая, что они интегрируются, и которая приютила некоторых из самых радикальных проповедников и ячеек в Европе, лишила гражданства одного из единственных иммигрантов, который действительно показал, как должен выглядеть полностью интегрированный иммигрант в Голландии. Хирси Али переехала в Америку, став, как впоследствии выразился Салман Рушди, "возможно, первым беженцем из Западной Европы со времен Холокоста". 9

На какое-то время Европа, похоже, пришла к выводу, что проблемы экстремизма исчезнут, если исчезнут люди, которые на них указывают. Однако независимо от того, убивали ли критиков, загоняли в подполье или гнали из Европы, проблема не исчезла. Не в последнюю очередь, конечно, потому, что иммигранты оставались и не собирались никуда уезжать. Многие прислушивались к явным и неявным советам стран, из которых они приехали, оставаться в Европе, но не становиться европейцами. На митинге в Кельне в 2008 году премьер-министр (впоследствии президент) Турции Эрдоган сказал толпе из 20 000 турок, живущих в Германии, Бельгии, Франции и Нидерландах: "Я прекрасно понимаю, что вы против ассимиляции. Нельзя ожидать, что вы ассимилируетесь. Ассимиляция - это преступление против человечества". Тем не менее, он сказал своей аудитории, что они должны участвовать в политике и добиваться влияния, чтобы пять миллионов турок, живущих в то время в Европе, могли иметь "конституционный элемент", а не просто быть "гостями". 10

В 2016 году в Амстердаме, как и во многих других европейских городах, появились пригороды, которые являются мусульманскими анклавами. В солнечный день здания в этих районах выглядят не хуже, чем в любом другом европейском пригороде, более того, большинство домов такого типа, которые большинство молодых пар в Западной Европе с трудом могли бы позволить себе в качестве первого шага на жилищную лестницу. Именно здесь скапливались турецкие гастарбайтеры с тех пор, как они мигрировали в страну шестьдесят лет назад. Сегодня, как и многие другие районы пригородов Амстердама и Роттердама, эти пригороды состоят из мини-турок и мини-Морокко. Продуктовые магазины - халяль. Все женщины носят головные уборы, и жизнь идет так же, как если бы они жили в Турции или Марокко. В одном из домов, стоящих в ряд на тихой, приятной улице, жил Мохаммед Буйери - дом, из которого он отправился в то утро десять лет назад, чтобы найти Тео ван Гога и зарезать его. Этот район не представляет особой угрозы. Это просто другой район. Во многих окнах висят предвыборные плакаты, на которых изображено лицо Реджепа Тайипа Эрдогана.

Тирания вины

В первые дни сентября, когда тело трехлетнего сирийского мальчика Айлана Курди выбросило на пляж в Турции, реакция в Европе была практически единодушной. Как гласили заголовки нескольких газет, это был "позор Европы". Когда стало известно, что семья Курди хотела воссоединиться с родственниками в Канаде и уже получила отказ в выдаче визы, смерть Айлана Курди стала проблемой в Северной Америке. В Канаде была приостановлена часть предвыборных кампаний в связи с предстоящими в следующем месяце всеобщими выборами. Политические противники находившегося в то время у власти правительства Стивена Харпера сделали значительный капитал из предполагаемой неспособности Канады спасти жизнь трехлетнего ребенка. Правительство Харпера проиграло последующие выборы.

Это общее чувство вины и стыда охватило Европу и Северную Америку и отодвинуло на задний план все практические вопросы о том, что можно было сделать для семьи Курди или других семей, которые захотят прийти им на смену. Это чувство вины было настолько велико, что несколько важных фактов были полностью упущены. Не последнюю роль в этом сыграл тот факт, что семья Курди отправилась из безопасной страны - Турции. Отец решил покинуть эту страну, где у него была оплачиваемая работа, чтобы перевезти свою семью в Европу. Тело его маленького сына выбросило не на европейский, а на турецкий пляж. И хотя в Турции был траур по поводу этой трагедии, в средствах массовой информации не было ничего похожего на самоанализ и самообвинения, которым предаются западные политики и СМИ.