This one. Книга третья. Путь к бродяге (ЛП)

К тому же, как ни неловко это признавать, иметь постоянного поклонника в лице Макото было лестно. Не то чтобы эти чувства были взаимны, конечно, нет. Но Макото… отличался. В нем не было ничего подобного ей, ни в личности, ни во внешности, ни в манерах, так что он не угрожал очернить память о ней, которой Кеншин дорожил. Не говоря уже о том, что частые прикосновения Макото, какими бы раздражающими и смущающими они ни были, помогали Кеншину узнать, как справляться со своим неприятием близости и прикосновений.

Может, этого окажется достаточно, чтобы однажды он перестал шарахаться от таких простых вещей?

– Правда? – Хидеёси был удивлен. – Я… Я не был уверен. Я имею в виду, что Фудзивара говорил что-то, что ты вроде… Но эти разговоры о твоей жене…

– Ты имеешь в виду слух, что сей недостойный предпочитает близость с мужчинами? – Кеншин не смог удержаться от усмешки. – Это случилось из-за недопонимания, вот что. Сей недостойный не понял, какое именно наставничество имелось в виду, и когда Фудзивара-сан спросил его, был ли ему наставником наш бывший начальник, он признал это, хотя на самом деле все, что между ними было, это несколько разговоров о кендзюцу.

– О… – Хидеёси выглядел таким растерянным.

Кеншин снова фыркнул, и уголки его губ поднялись в слабой улыбке.

– Кроме того, Макото умрет, если не сможет флиртовать, вот что. Лучше, если он будет это делать с тем, кто не будет бить его по лицу.

– Не в бровь, а в глаз, – рассмеялся Хидеёси. – О боги, ты даже не представляешь, сколько я видел заварушек, в которые Макото попал именно по этой своей привычке.

Теплая нежность разгорелась в груди, и Кеншин улыбнулся, на этот раз по-настоящему.

– Может, нам пора вернуться и уберечь весельчака от следующей передряги?

– Весельчака? – Хидеёси поднял бровь, но его взгляд был мягким. Искренним.

Кеншин покраснел и посмотрел в сторону.

– Оро, ну, так сей недостойный называет про себя Макото-сана, вот что.

– Мне нравится. А меня?

– Ах, эм… ну… Оро! – Кеншин начал заикаться, спрятав глаза за длинной челкой. – Надежным.

– Понятно. Ну, если Макото весельчак, а я надежный, то ты определенно странный, – фыркнул Хидеёси, и его ки потеплела. А затем он выпрямился и повернулся, показывая рукой в сторону двери.

Кеншин понял намек и последовал за ним.

Коридоры второго этажа гостиницы были пусты, но он ощущал несколько присутствий в дальнем конце, в приватных помещениях. Свет масляных ламп пробивался сквозь рисовую бумагу, слабые голоса доносились издалека, приглушенные расстоянием. Казалось, в гостинице было больше людей, чем было самураев на вечеринке в общей комнате.

Хотя возможно, некоторые просто устали и предпочли отдохнуть наверху. Неплохая идея, учитывая, что вечеринка становилась все более шумной.

Когда они спустились вниз, Кеншин понял, что его предположения оправдались – они опоздали, потому что способность Макото находить неприятности превзошла самые смелые ожидания. Так или иначе, пока он и Хидеёси отсутствовали, веселая вечеринка переросла в пьяную драку.

На самом деле это было удивительное зрелище. Все в комнате были заняты тем, что хватали, били, таскали всякого, кто попадался под руку, крича и хохоча в безумной эйфории. По крайней мере, никого не убили. Кеншин был уверен, что никто не умер – несколько людей лежали на полу без сознания, но крови не было, и все конечности наличествовали.

Было до ужаса просто отсечь чью-нибудь конечность, если ненамеренно, то просто по случайности. К счастью, никто не обнажил меча.

Кеншин не мог не смотреть на всю эту вакханалию с легким недоверием.

Макото был в самой гуще этого беспорядка и дрался с кем-то подозрительно похожим на хозяина вечеринки, Танаку-сана. О, да – это был Танака. Он был на несколько фунтов тяжелее высокого худого Макото, но оба были пьяны под завязку, и казалось, что весельчак решил так просто не сдаваться, потому что орал что-то бессвязное и сыпал беспорядочными ударами.

Хидеёси усмехнулся Кеншину и бросился в драку, чтобы помочь другу. Кеншин же не имел ни малейшего представления, что ему делать.

Честно говоря, драка не выглядела опасной. Больше похоже на дружескую свалку.

Не думая, он шагнул в комнату. Что ему сделать, чтобы положить конец этому безумию? Все здесь были при оружии. Если он выхватит меч, то скорее всего только ухудшит ситуацию. И он не хотел угрожать им своей ки. Это было таким редким умением, что все сразу догадаются, что перед ними Баттосай.

Но что еще он может сделать? В нем всего пять футов и немногим больше девяноста фунтов. Его раздавят в этой драке.

Может, ему закричать? В этом шуме? С его-то голосом?

К счастью, похоже, что Хидеёси не была нужна его помощь.

Слабая ки вспыхнула справа от него, и Кеншин обернулся, только для того, чтобы увидеть, как в его голову летит бутылка саке. Он едва успел увернуться и попал в самую гущу, снова увернулся, чтобы избежать удара кулака, и людей, и предметов, летящих в него. Думать времени не было, он мог только реагировать, опираясь на глубоко укоренившиеся рефлексы, оберегающие его от повреждений.

Это было почти… весело?