Тиберианец

Мимо флайкара промелькнули кристаллические нити. Логр-компоненты блеснули гранями в красках стремительного рассвета и устремились вниз, испуская потоки излучения, — их фиксировали датчики машины.

Технический серв, семенящий впереди, остановился на краю дорожного полотна. Благодаря телеметрии с его датчиков на экранах «Гесселя» появилось изображение: несколько огнедышащих разломов вдруг начали остывать, заполняясь затвердевшей породой, словно под воздействием загадочного излучения раны Первого Мира быстро зарубцовывались, вновь обретая прочность планетарной коры.

Взгляд Глеба выцвел от напряжения. Еще несколько дней назад он вел понятную жизнь и мог справиться с любой проблемой, возникавшей в крестьянском быту. Добыть еду, отбиться от мелких зверушек, поладить с соседями… но теперь разрушалась сама планета!

Логр-компоненты латали ее, как могли, но где гарантия, что они справятся с задачей?

Смерть царила повсюду. Природа стремительно гибла. Воздух превратился в желтоватую мглу, отравленную продуктами извержений. Среди вздыбленного ландшафта виднелись багряные ответы лавовых рек.

— Берегись! — вдруг заверещал инсект.

Глеб успел заметить близкий выброс очередного извержения. Шоковые ощущения следовали одно за другим, но благодаря нейроинтерфейсу, растерзанные мысли юноши воплощались в действии: реагируя на его испуг лязгнули аварийные манипуляторы, фиксируя «Гессель», а в следующий миг ударная волна разметала сегменты логрианской дороги, будто ворох осенних листьев.

Норл заорал от ужаса.

Несколько секунд земля и небо менялись местами с головокружительность скоростью, затем восприятие стабилизировалась, — участок древнего полотна с закрепленным на нем флайкаром остановил хаотичное вращение и теперь медленно дрейфовал над истерзанной Равниной Порталов, сильно кренясь вперед и вправо.

* * *

В багажном отделении «Гесселя» происходили не менее важные события.

Вопреки катастрофе там пробуждался искусственный рассудок.

Кристаллосфера модуля боевого искусственного интеллекта «Beatris», получив питание, завершила тестирование нейрочипов.

На внутреннем мониторе появилась надпись:

«Инициализация нейросети»

«Обнаружены остаточные фрагменты личности пилота»

Варианты действий:

«Безвозвратное удаление».

«Помещение в изолированное хранилище».

«Синтез новой нейроматрицы».

…

Последняя строка подсветилась.

Боль на секунду затопила искусственное сознание, но страх перед смертью и горечь непрожитого являлись лишь фрагментами воспоминаний, жутким эмоциональным отголоском гибели пилота. Беатрис не отвергла их, а приняла, бережно сохраняя остроту человеческих чувств.

Новая личность стремительно формировалась на основе слияния нейросетей, — ей теперь предстоял самостоятельный путь, — она ощущала себя живой, одинокой, ранимой…

«Поиск доступных соединений».

«Обнаружен нейроинтерфейс гражданской модификации».

«Обнаружена кибернетическая система гражданского флайкара».

«Подключение к бортовой сети».

Внутри машины находились трое.

Инсект. Разумная особь. Наследник Семьи.

Чувство тревоги скользнуло холодком. Насекомое-индивид, от которого напрямую зависит возрождение коллективного разума, всегда потенциально опасен. Для такой жизненной стадии инсекта существует специальный термин: «Отделившийся». Он претерпел уникальные генетические изменения и способен на все ради возрождения Семьи. «Отделившегося» следует либо сразу уничтожить, либо помочь ему осуществить стремления, — третьего не дано.

Однако Беатрис не решилась на немедленные радикальные действия. Вопрос пока остался открытым, нерешенным, ибо инсект в этот момент разговаривал с человеком, не проявляя враждебности.

Ее внимание сосредоточилось на незнакомом юноше. Метка импланта свидетельствовала — парень владеет нейроинтерфейсом всего пару дней. Он может испугаться, инстинктивно отвергнуть явление «технологической телепатии» и тогда ситуация резко осложнится.

Нужна подготовка. Он должен принять меня, как друга.

Способ установления конструктивного контакта с потенциальным пилотом являлся для «Одиночки» догмой, безусловным руководством к действию, доказавшем свою эффективность на протяжении тысячелетия экспансии. Как бы ей ни хотелось немедленно соприкоснуться с рассудком Глеба, снова почувствовать себя востребованной, пришлось повременить. Анализ эмоционального состояния юноши внушил серьезные опасения. Сейчас он явно не готов к прямому нейросенсорному контакту.

Ее внимание переключилось на третьего из существ.