Tiffani Rayz Svyatoy Greshniki 5

Фрагмент достиг финальной высокой ноты, которая заставила ее хотеть чего-то...

не чего-то, а где-то, прежде чем смолкнуть. Дирижер опустил руки, повернулся и

посмотрел на балкон.

Аплодисменты одной смиренной юной леди наполнили зал.

- Спасибо, - крикнула она оркестру.

- С Днем Рождения, - ответил дирижер.

Она повернулась и увидела Сорена, сидящего позади нее.

- Если бы Бетховен написал партию для фортепиано своей Девятой симфонии,

моя жизнь была бы полной, - сказал он с задумчивым выдохом. Сейчас симфония

началась с нового фрагмента, красивого, но менее захватывающего. Она остановила

секундомер и положила подбородок на колено Сорена.

- Это был Бетховен?

- Девятая симфония, четвертая часть. Известная как «O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеОда к Радости».

- Без партии фортепиано?

- Думаю, Бетховен просто чувствовал, что другие инструменты будут заглушены

фортепиано. Инструмент то большой. Некоторые считают его пугающим.

Он подмигнул ей, и Элеонор улыбнулась ему.

- Это была самое прекрасное произведение, что я когда-либо слышала. Думаю, я

увидела Бога. Он улыбнулся мне.

- Никогда не понимал Девятую симфонию, пока не встретил тебя, Элеонор.

Когда я увидел тебя, то впервые услышал, как она исходит из моего сердца. Мне было

семнадцать, когда я впервые увидел тебя во сне. Мы с Кинглси разговаривали,

200

Святой. Тиффани Райз

фантазировали об идеальной женщине. Зеленые глаза и черные волосы, или черные

глаза и зеленые волосы, нам было наплевать, если только она была необузданнее нас

двоих вместе взятых. Только мечты... и вот появилась ты.

- Однажды мама спросила у меня, что нужно, чтобы я поверила в Бога. Я

ответила, если я встречу человека, который будет выглядеть, будто его создали по

образу и подобию Бога, тогда я начну верить. И вот появились вы.

Они смотрели друг на друга, как два человека, которые встретились во сне и

после пробуждения увидели друг друга.

- Говорят, в окопах нет атеистов. Не могу представить, сколько их на симфонии.

Бог создал Бетховена, а Бетховен создал это... Намеки на мелодию можно услышать в

более раннем сочинении под названием «O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеХоровая фантазия». Она приснилась ему

задолго до того, как он ее написал. Даже ангелы опускаются на землю, чтобы

послушать исполнение «O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеОды к радости». Когда ты слышишь такую красивую музыку,

у тебя бегут мурашки по коже, это крылья ангела щекочут тебя.

- Теперь и у меня мурашки, - прошептала она.

- У ангелов есть нимбы и крылья. У нас свобода воли и Бетховен.

- Думаю, у нас варианты лучше.

Сорен улыбнулся в никуда.

- Бетховен был глух, когда сочинял этот фрагмент. Он не мог слышать

собственного творения, кроме как в своей голове. Но мы все в некотором смысле

глухие. Жизнь - это симфония, сочиненная Богом, исполняемая нами со вступлениями,

основами, динамикой, пассажами... и с фальшивыми нотами, столько фальшивых нот.

Рай - место, где мы впервые услышим, как идеально исполняется мелодия.

- Я думаю, жизнь - это книга, - возразила Элеонор. - Бог пишет ее. Мы его

персонажи. Он знает, что произойдет на следующей странице, а мы нет. Рай - место,

где мы сможем прочитать книгу от корки до корки, и увидеть весь ее смысл.

Сорен взял Элеонор за шею сзади, и она встала на колени, чтобы податься

навстречу его губам.

- Нас же здесь никто не увидит, правильно? - прошептала она после поцелуя.

- Даже если и видят, сегодня мне наплевать. С днем Рождения, Малышка.

- Спасибо, сэр. А теперь, кажется, вы что-то говорили о подарках? - Она

захлопала ресницами.

- У меня есть второй подарок для тебя. Выбери число от одного до пяти.

- О, люблю эту игру. Пять, пять, пять, - ответила она.

- Ты уверена? - Его серые глаза дьявольски блеснули.

- Сказала же, я всегда буду выбирать самое большое число. Я жадная.

- Очень хорошо. Значит пять.

Сорен потянулся в карман и достал пять белых конвертов, на каждом из которых

спереди был номер от одного до пяти.

- Внутри конвертов на карточках пять дат.

- Дат чего?

- Нашей первой совместной ночи.

Элеонор посмотрела на него, затем на конверты.

- То есть...

- Открой конверт.

Дрожащими пальцами она взяла конверт с номером пять. Она поборола желание

его разорвать. Она сможет. Она может быть спокойной. Из конверта она достала

листок.

- И победитель... - сказала она и развернула листок.

- Великий четверг, - закончил Сорен. – Осталось меньше трех недель.

201

Святой. Тиффани Райз

Элеонор уставилась на слова и заставила себя дышать. Она была влюблена в

Сорена четыре года, и сейчас перед ней был выведен чернилами день.

- Жду с нетерпением. - Она прижала листок к сердцу. Он обхватил ее лицо, и она

улыбнулась ему. Просто быть с ним - вот в чем счастье.

- Я должен идти. Мне нужно вернуться в Уэйкфилд.

- Да, у меня тренировка по плаванию. Мне тоже нужно идти.