Tiffani Rayz Svyatoy Greshniki 5

- Когда мне было пять, меня отослали в закрытую школу в Англии, а маму без

промедления уволили, и она вернулась в Данию. Мы долго не видели друг друга.

- Как долго?

- Тринадцать лет.

Глаза Элеонор наполнились слезами из-за грусти в голосе Сорена.

- Тринадцать лет...

- В школе мне было сложно. Я знал, что во мне что-то изменилось. Мой отец

видел это. Я видел это.

- Видел что?

- Каков отец, такой и сын, Элеонор. Я был... я садист. Я получаю высочайшее

наслаждение в причинении самой страшной боли.

Он молчал достаточно долго, чтобы его слова достигли Элеонор. Она ощутила,

как они проникли в ее тело, в ее кровь, словно какое-то магическое заклинание,

предназначенное превратить ее из девушки в другое существо. Она позволила им ее

изменить.

- Продолжайте.

- Мальчики в школе боялись меня. Даже обычная игра в футбол могла

превратиться в кровавую, если я терял контроль. Я ушел глубоко в себя. Я научился

дистанцироваться. Я хотел сделать им больно, но не хотел навредить. Я был волком на

поводке, и этот поводок был в моих руках. Однажды ночью, когда мне было десять,

волк сорвался с поводка.

Элеонор задрожала от его слов.

- Что произошло?

Сорен слегка улыбнулся.

- Ты читала «O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеПовелителя Мух»?

- Да, в школе.

- Эта книга - четкое описание того, какими были мальчики в моей школе. Просто

перенеси их с острова и засели в школу.

- Вы были Джеком? - поинтересовалась она, вспоминая самого жестокого

мальчика.

- Нет. И не Ральфом. Я почти был Саймоном.

- Саймон один из тех, кого убили, верно? Вы не мертвы.

- Потому что я сражался. В десять я пошел в другую школу. Большинство

учеников-лидеров в школе, старосты, были хищниками - сексуальными хищниками.

Круг насилия начался несколькими годами ранее и навсегда увековечил себя. Когда

мальчики были первогодками, их использовали старшеклассники. Когда наступал их

черед быть на верхушке иерархии, они вымещали свою месть на младших. В школе ты

или хищник, или жертва. Самый скандально известный староста пришел за мной. Он

не дожил, чтобы успеть пожалеть об этом решении.

- Дожил? То есть...

- Среди ночи он подошел к моей кровати в комнате общежития, которую я делил

с еще тремя мальчиками. Он стянул простыни и закрыл мне рот рукой. Десять минут

спустя его кровь окрасила пол.

134

Святой. Тиффани Райз

Элеонор онемела. Она даже не могла просить его остановиться или продолжить.

- Он скончался шестью неделями позже. Он так и не вышел из комы, в которую я

его отправил.

- Вы убили его.

- Да.

- У вас были из-за этого проблемы?

- По закону и школьному уставу это было расценено как самозащита. Все знали,

что он был самым худшим обидчиком школы. А еще ему было пятнадцать, а мне -

десять. В нем было сто шестьдесят футов, а во мне - сто десять.

- Вы избили до смерти парня на пять лет старше вас и на пятьдесят футов

тяжелее?

- Он шесть недель умирал от инфекции. Но да, я стал причиной смерти. Я не

сожалею, но мне стыдно.

- Стыдно? Почему?

- Потому что я испытал свой первый оргазм, пока избивал его до смерти.

Элеонор перестала дышать. Сорен отвел от нее взгляд, как будто не мог смотреть

ей в глаза.

- Что произошло потом? - выдавила она вопрос.

- Некоторые ученики меня боялись. Некоторые его жертвы хотели меня

канонизировать. Но меня отправили в Америку. Мое наказание этого мальчика было

таким жестоким, и я был таким безжалостным, что ни одна школа не захотела меня

принять.

- Вы вернулись сюда?

- В Англии на Рождественских каникулах мне исполнилось одиннадцать, и я

вернулся домой в январе. Отец сказал, что найдет школу в Америке, которая меня

примет. А до тех пор доктора сказали, что для меня будет лучше всего держаться

подальше от детей.

- Каково это было, наконец, вернуться домой?

- Трудно. Меня тут не было пять лет. С тех пор, как меня отправили в Англию, я

видел отца четыре или пять раз. Элизабет не видел вовсе.

- Клэр сказала, что ваш отец насиловал Элизабет.

- Плохо обращался - это преуменьшение. Когда ей было восемь, он первый раз ее

изнасиловал. Не прошло и недели, как он вломился в ее комнату ночью. Отец угрожал

убить ее мать, если она кому-нибудь расскажет. Поэтому она вообще перестала

говорить.

- Почему ее мама не знала, что происходит?

Сорен отвернулся и посмотрел в темный угол комнаты. Казалось, он вспомнил

что-то, что-то плохое.

- Сила самообмана - самая мощная во вселенной. Жена отца поклонялась

респектабельности и статусу. Мой отец был респектабельным, даже внушающим страх

бизнесменом с впечатляющей родословной. Развод не был вариантом, поэтому она

убедила себя, что брак был идеальным. Но даже она не смогла отрицать наличие

трещин на фасаде.

- Что произошло? Или мне не стоит знать? - Впервые она поняла, насколько

Сорен был прав. Почти два года она умоляла узнать всю правду о нем, а он отказывал.

Теперь она понимала, почему мужчина хранил эти секреты.