Тигана

Принц Тиганы кивнул, его выразительный рот дрогнул в насмешке, направленной против самого себя.

– Конечно, – сказал он. – Конечно. Не слишком важная персона. Почему я думал, что будет иначе?

– Алессан, – позвал молодой человек, стоящий у края холма. – Мне кажется, все кончено. Я хочу сказать, внизу. Думаю, все барбадиоры мертвы.

Принц поднял голову, и Шелто тоже. Люди Ладони и Играта стояли рядом друг с другом в долине.

– Вы собираетесь убить нас всех? – спросил у него Шелто.

Принц Тиганы покачал головой:

– Я уже сказал тебе, с меня хватит крови. Надо еще так много сделать, но теперь я попытаюсь обойтись без новых убийств.

Он подошел к южному краю холма и поднял руку, подавая сигнал людям на своем кряже. Женщина подошла к нему и встала рядом, и он обнял ее за плечи. Через секунду они услышали звонкий сигнал горна над долиной и над холмами, чистый, высокий, прекрасный звук, возвещающий конец битвы.

Шелто, все еще стоя на коленях, вытер глаза грязной рукой. Он увидел, что третий мужчина, тот, который пытался о чем-то спросить, все еще смотрит на море. Тут скрывалась какая-то боль, которой Шелто не понимал. Но сегодня боль была повсюду. Даже сейчас еще в его власти было умножить ее, сказав правду.

Его взгляд снова опустился вниз, от темно-синего неба и сине-зеленого моря, мимо мужчины на западном краю холма, мимо д’Эймона Игратского, упавшего на кресло короля с собственным мечом в груди, и остановился на двух мертвецах, лежащих рядом на земле, так близко, что они могли бы прикоснуться друг к другу, если бы были живы.

Он сумеет сохранить их тайну. И сможет с ней жить.

Эпилог

Три всадника в южных горах смотрят на долину, лежащую к востоку. За ней поднимаются сосновые и кедровые леса, вокруг возвышаются холмы. Река Сперион сверкает вдалеке, стекая с гор вниз, неподалеку от того места, где она начнет плавный поворот на запад, в поисках моря. Воздух ясный и прохладный, в ветерке уже чувствуется осень. Листья скоро начнут менять цвет, а вечные снеговые шапки на горных пиках станут спускаться ниже, закрывая перевалы.

В безмятежной зелени долины под ними Дэвин видит купол храма Эанны, сверкающий на утреннем солнце. За святилищем он едва различает извилистую тропу, по которой они спускались этой весной, приехав с востока, из-за границы. Он поворачивается в седле и смотрит на север, поверх уходящих вдаль, постепенно исчезающих холмов.

– Мы сможем увидеть их отсюда, потом?

Баэрд смотрит на него, потом следует за его взглядом.

– Что, Авалле и башни? Легко, в любой ясный день. Давай встретимся здесь через год, и ты увидишь мою бело-зеленую Башню Принца, я тебе обещаю.

– Откуда вы берете мрамор? – спрашивает Сандре.

– Из того же места, что и Орсария для первой башни. Карьер все еще существует, хотите верьте, хотите нет, примерно в двух днях езды верхом на запад от нас, возле побережья.

– И доставляете его сюда?

– Морем до Тиганы, потом по реке на баржах вверх по течению Спериона. Так же, как это делали прежде. – Баэрд снова сбрил бороду. Дэвин ловит себя на мысли, что так он выглядит намного моложе.

– Откуда тебе столько об этом известно? – спрашивает Сандре с ленивой насмешкой. – Я думал, что ты только и умеешь что стрелять из лука и не падать мордой вниз, когда бродишь один в темноте.

Баэрд улыбается.

– Я всегда собирался стать строителем. Отец передал мне свою любовь к камню, пусть и не свой дар. Но я все же искусный мастер и уже тогда научился видеть. Мне кажется, я знаю не меньше любого другого о том, как Орсария строил свои башни и дворцы. В том числе и дворец в Астибаре, Сандре. Хочешь, я расскажу тебе, где находятся тайные ходы?

Сандре громко смеется.

– Не трудись, самонадеянный каменщик. С другой стороны, прошло уже почти двадцать лет с тех пор, как я последний раз был в этом дворце, возможно, тебе и придется мне напомнить, где они расположены.

Дэвин с усмешкой смотрит на герцога. Он долго не мог привыкнуть к внешности Сандре без его смуглой маскировки карду.

– Значит, ты собираешься вернуться назад после свадьбы? – спрашивает он, чувствуя грусть при мысли об еще одной предстоящей разлуке.

– Мне кажется, я должен, – говорит герцог. – Хотя, признаюсь, меня раздирают противоречия. Я чувствую себя уже слишком старым для того, чтобы кем-то править. И не то чтобы мне было кого растить себе в наследники.

После короткого молчания Сандре плавно уводит их от мрачных воспоминаний:

– Если честно, сейчас меня больше всего интересует то, чем я занимался здесь, в Тигане. Мысленная связь с Эрлейном и Сертино и с теми чародеями, которых нам удалось найти.

– И с Ночными Ходоками? – спрашивает Дэвин.

– Действительно, и с ними тоже. Должен сказать, я доволен, что четверо из них приедут вместе с Альенор на свадьбу.

– Но не так доволен, как Баэрд, я уверен, – лукаво говорит Дэвин. Баэрд бросает на него выразительный взгляд и делает вид, будто поглощен осмотром далекой ленточки дороги к югу от них.