Тигр и Дракон (СИ)

— Не будет он с солдатней спать, — усмехнулся Шэрхан. — Я уж лучше ему спальню отдам.

— Ну как знаешь. Только выспись, прошу. Как бы завтра ни повернулось, чуется мне, не скоро в следующий раз спать придется. Кьянш, проводи.

Мальчишка-посыльный подскочил к Яо с поклоном.

— Следуй за мной, император-джи, — сказал он, вытягиваясь в струну и пыжась от важности своей миссии.

Хотел Шэрхан за Яо пойти, да рука чья-то на плечо опустилась. Солдатик молодой, что с Балой танцевал, призывно улыбнулся.

— В общую спальню тебя, пресветлый, провожу. По пути на башню можем завернуть, на звёзды посмотреть.

Ох, бежит Шэрханова репутация поперед Шэрхана. Раньше и хорошо было, а теперь обуза. Открыл было рот, чтобы отказать по-человечески, но не успел — Яо между ними встал, руку солдатика с плеча смел.

— Сами дорогу найдём. — Драконом посмотрел, парень аж голову вжал. Повернулся к Шэрхану: — Пошли.

Зашевелилось неприятно на душе от тона приказного, но сглотнул Шэрхан. Может, истомился Яо, и нервы не выдерживают. Может, с непривычки от танцев взревновал. Пройдет это.

Вечерняя прохлада успокаивала, тишина приятно уши щекотала.

— Такие развлечения тебе больше по душе? — спросил Яо, пока шли.

— Осуждаешь?

Яо помолчал, слова, вроде, подбирая.

— Не понимаю. Ты принц, зачем тебе с солдатами обниматься? Как они после этого слушаться тебя должны?

— Да разве только страхом можно слушаться заставить? Уважением да дружбой тоже получается. А я не могу без этого. Радость разделить хочется, счастье. Будто узнаю так людей лучше. Будто доверяем друг другу больше.

— Ну и как тебе в предпортальном гарнизоне твое доверие послужило? Говорю же, никому нельзя верить. Никому.

Хотел Шэрхан спросить: «А мне?», да ответа побоялся.

— Может, ты и прав. Глупости это все. Вон, в столице — тоже со всеми плясал, из одного чана ел. Каждого солдата по имени знаю, дома строить помогал, в свадьбах да похоронах участвовал, деньгами, когда были, выручал, а вот ведь… Скажешь снова, дурак?

— Простому человеку, может, и не сказал бы, а махарадже — да.

— Вот я и не хочу быть махараджей.

До комнаты дошли. Генеральская, а не больно богатая. Стол письменный, лавки да кровать с пологом. Вернее, столбы есть, а полога уже нет. На подстилки слонам, поди, пошли.

Хотел Шэрхан в проходе помяться, но Яо его уверенной рукой внутрь толкнул и дверь закрыл. Прямо к двери и припёр, руками по обе стороны от головы затворяя.

— Чего хочешь? — спросил Шэрхан.

В этот раз Яо не сомневался.

— Любить тебя хочу. Удовольствие подарить. Позволишь?

Умолять буду. В ногах валяться.

— Позволю.

Забыл уже, каковы императорские поцелуи. Сладость сумасшедшую помнил, а детали стерлись. А вот же они, тёплым одеялом окутывали, в мёд ртом макали, голову пуще водки мутили. Прижался Яо, сначала грудью, а потом и всем телом. Хотел уже сильно. Да и Шэрхан хотел. От двери отцарапались и к кровати заковыляли, так и не расцепляясь. Пару раз в лавку врезались, только и это не разлепило. Губами как склеились.

С застежками на шервани Яо быстро справился. Но раздевал все равно не спеша, сначала тяжёлую ткань спустив, потом тонкую курту через голову стянув. На кровать бросил и от шаровар избавил. Сел сверху, с поцелуями снова накинувшись, но руки Шэрхановы, к его поясу потянувшиеся, отбросил. За запястья схватил и к матрасу пришпилил. Раздел себя сам, рывками, и прижался, членом о член потираясь.

Хотелось прямо сейчас, прямо так, сильно и без поблажек, но сдерживался Шэрхан. Яо ещё восстанавливается, пусть сам темп задаёт. Тем более, что вёл себя так, будто и не было никогда раны. Спустился, между ног устроился, глотал быстро и щедро, заставляя извиваться от остроты удовольствия: совсем уж, видать, не терпелось. Как почти до пика довёл, отстранился и на живот перевернул. Языком стал вбиваться, теперь уже с этой стороны измываясь, до стонов доводя. Вжимал в кровать с силой, вылизывал с чувством. Только и делал, что ласкал, все попытки Шэрхана к обоюдности пресекал, один раз даже по заду влепил. Да вскоре интерес сопротивляться у Шэрхана пропал, растворился в вате нежной, мозг окутавшей. В голове только и металось протяжное: «Давай-давай-давай уже».

Дотянулся до своего шервани и из кармана бутылочку кокосового масла, из кухни уведенную, дернул. Яо намек понял.

Скоро захлюпало в заду, затеплилось, пальцы искусные там закомандовали. Отдался Шэрхан на милость императорскую, лежал не двигаясь. Так вот, когда любовь слегка с нажимом дарят, тоже ведь иногда хорошо.

Поднялся Яо на руках. За загривок поприкусывал, входя медленно, всё глубже распирая. Задержал Шэрхан дыхание, а как бедра в него вжались, выдохнул. Полежал, привыкая.

Движения мелкие, томные, быстрые раздразнили. Да как только к ним привык — получил по полной. Выдернулся Яо на всю длину, чуть не выходя, а потом вставился до предела, в матрас вминая. До пяток вспышкой пробил. Снова мелко зачастил и опять однажды с силой насадился. От контраста удовольствия разве что не на куски рвало.